Принесли и другие блюда, которые надо было есть по-восточному – руками. Салена прекрасно понимала, зачем князь устроил этот спектакль.
Они ели довольно долго. У князя был отменный аппетит.
Он выпил много вина, и чем больше он пил, тем сильнее разгоралась в его глазах похоть.
Салена чувствовала, что он превращается в дикое животное и готов наброситься на нее и растерзать.
Она попробовала каждое блюдо, заставляя себя есть, потому что знала: ей понадобятся силы, чтобы сопротивляться князю, хотя и понимала, что эта борьба будет безнадежной.
Когда трапеза была окончена, слуги унесли не только блюда, но и сам столик.
Теперь между князем и Саленой не было ничего, кроме нескольких футов ковра.
– Подойди сюда!
Это был приказ. Салена понимала, что не сможет долго сопротивляться, и хотела покончить с собой.
Но она не знала, как это сделать.
Если она не смогла утопиться, то вряд ли сумеет заставить себя не дышать.
Ловушка захлопнулась. Салене казалось, что стенки шатра сдвигаются, а глаза князя становятся все больше.
«Он меня гипнотизирует!» – со страхом подумала она и, вздрогнув всем телом, отвела взгляд.
Губы ее пересохли. И она не могла выговорить ни слова.
– Я приказал тебе, – мягко и вкрадчиво произнес князь. – Подойди ко мне, Салена!
Она не могла сдвинуться с места, как будто ее пригвоздили к полу.
Князь встал.
– Ты хочешь, чтобы я заставил тебя повиноваться? – спросил он, и по голосу его Салена поняла, что он разъярен.
Она встала. И, увидев в его руках плетку, пронзительно закричала…
Войдя в маленькую гостиную, куда он велел слугам препровождать всех, кто пожелает с ним встретиться, герцог увидел Имоджин. Как он и думал, выглядела она обольстительно – и, несомненно, оделась так специально для него.
– Ты хотела меня видеть? – спросил он тоном, ясно показывающим, что все уже решено и никаких компромиссов не будет.
– Да, Хьюго. Я должна была с тобой увидеться. Это очень важно.
– В чем дело? – спросил герцог.
– Когда я забирала свои драгоценности с «Афродиты», то обнаружила, что некоторых недостает.
– Это невозможно! – сказал герцог. – Ты прекрасно знаешь, что Дэлтон сам бы ничего не взял и никому бы не позволил.
– Может быть, но я не могу найти кольцо с изумрудом, которое ты мне подарил, – а ты знаешь, как я им дорожу, мой милый Хьюго.
– Поищи еще раз.
– Ты подарил его мне, – словно не слыша, мечтательно продолжала она, – в ту ночь, когда мы впервые познали друг друга. О дорогой, как это было прекрасно и как счастливы мы были тогда!
– Я уже поблагодарил тебя за счастье, которое ты мне подарила, – холодно сказал герцог. – И скажу тебе прямо: мне представляется, что не стоит сейчас обсуждать интимные подробности нашего прошлого.