– Вы должны пойти один или взять с собой одного человека, – ответила женщина. – Никто не должен знать, куда вы идете, и вы ни в коем случае никому не говорите о князе, даже вашим гостям.
Впервые за время их разговора нотки безразличия и отчужденности в голосе женщины сменилась явным страхом и беспокойством.
– Вы должны покинуть яхту, как только стемнеет, – продолжала она, – я буду ждать вас в конце причала в обычном наемном экипаже. Пожалуйста, немедля войдите в него.
Не задавайте никаких вопросов и не разговаривайте с кучером.
На губах герцога играла слабая саркастическая усмешка, когда он спросил:
– Неужели эти предосторожности времен плаща и кинжала так необходимы?
– Я уверяю вашу светлость, – отвечала женщина, – что жизнь не только князя, но и других людей зависит от соблюдения абсолютной тайны.
Она в самом деле говорила со всей серьезностью и с той искренностью, которая внушала доверие.
– Очень хорошо, – сказал герцог. – Я сделаю все, как вы говорите.
Он взглянул на иллюминатор и увидел, что, хотя не было еще шести часов, уже темно.
– Вас устроит это же время завтра? – спросил он.
– Да, ваша светлость.
– Я пройду к концу причала, как вы предлагаете, – сказал герцог, – и возьму с собой всего одного мужчину. Его зовут сэр Гарольд Нантон. Князь, возможно, встречался с ним в Лондоне.
Женщина не прореагировала на последние слова, и герцог сказал:
– Если у вас все, то я предлагаю вам выпить шампанского и, пожалуйста, возьмите еще сандвич.
Он уже не сомневался, что она голодна. Герцог не знал, откуда у него такая уверенность, но верил, что чутье его не подводит.
Она с тем же изяществом взяла сандвич, держа его между большим и указательным пальцами.
Герцог подумал, что ему следует составить ей компанию, и встал, чтобы принести серебряные блюда с орехами и маслинами со стола в углу каюты, Когда он возвращался обратно, то уловил легкое движение ее руки к понял, что она улучила момент и взяла еще один сандвич, спрятав его в кармане своего пальто.
Герцог предположил, что она взяла сандвич для князя Ивана, и гадал, кем она ему приходится. Он принес и поставил перед нею серебряные блюда.
– А теперь расскажите мне о себе, – сказал он. – Вы тоже русская, как и князь?
Он в этом был вполне уверен, но хотел, чтобы она подтвердила его предположение.
– Я не столь важная персона, ваша светлость, – ответила она. – Пожалуй, мне пора уходить. Если кто-нибудь спросит, зачем я приходила сюда, скажите, пожалуйста, что я спрашивала вас, не хотите ли вы заказать свежих цветов с базара.
– Не думаю, что меня будут спрашивать, – сказал суховато герцог, – но, конечно, если это случится, я так и отвечу.