– За то, что вы здесь? – переспросил он. – Вы не должны просить за это извинения.
– Мет… нет… не поэтому… простите… что… огорчила вас… Я не хотела.
– Я знаю.
Какое-то время они стояли молча, глядя друг на друга. Потом герцог заговорил:
– Можете ли вы поклясться всеми святыми, что никто не рассказывал вам раньше историю невесты моего предка или о том, что произошло в день их свадьбы?
– Я клянусь! – сказала Нирисса. – Это был… только сон… Я и не предполагала, будто он имел особое значение.
– И теперь вы пришли сюда посмотреть, нет ли здесь изображения женщины, похожей на виденную вами тогда ночью, во сне!
– Возможно, мне не стоило так поступать, – сказала Нирисса, – если вас это… сердит.
– Я ничуть не сержусь, – ответил герцог, – я крайне заинтригован, и, безусловно, мне интересно, нашли ли вы здесь то лицо, которое искали.
Нирисса покачала головой.
– Пока нет, – призналась она, – на самом деле я подумала, что маловероятно, чтобы эту женщину рисовали прежде, чем она стала герцогиней.
– Я и сам так думал. Но стоило убедиться, что ее нет среди других прекрасных герцогинь Линчестер.
Наступило молчание, которое прервал герцог, словно с трудом выговаривая слова:
– Думаю, в этом случае мы должны искать тот секретер с выдвижными ящиками. Но венок искали, как я полагаю, в каждом поколении моей семьи и всегда обманывались в своих надеждах найти его.
Нирисса отвела взгляд в сторону. Потом, помолчав немного, заговорила:
– Вы, возможно… считаете… дерзостью с моей стороны… наверное… я вмешиваюсь… не в свое дело… которое совсем меня не касается… Но я не могу избавиться от чувства… будто… должна существовать причина… почему именно мне приснился тот сон…
– Вы думаете, бедный маленький призрак из прошлого пытался что-то рассказать вам?
В голосе герцога при этих словах послышалось столько едкого сарказма, что Мирисса ясно поняла: он не допускает и мысли о чем-нибудь подобном.
– Не могли бы вы мне кое-что объяснить, – попросила девушка. – Рассказывал ли кто-нибудь, что произошло, когда герцог понял, что его невеста покончила с собой?
– Есть самые разные версии событий, произошедших тогда, – ответил герцог. – По одной – он был настолько потрясен случившимся, что почти полностью обезумел от горя и никогда больше сюда не возвращался. По другой – чувствуя, что не в силах продолжать жить без женщины, которую полюбил, он сам покончил с собой.
Воцарилась тишина. Нирисса молча обдумывала его слова. Потом медленно и тихо заговорила;
– А вы не думаете, что, возможно, герцогиня пожалела о проклятии, которое навлек ее поступок на всю семью, ведь оно не было справедливым, раз герцог искренне любил ее? Разве не могла она попытаться загладить свою вину, сообщив кому-то, как найти ее венок?