Когда я работала над этой книгой, я описывала реально существующий замок Понглит, самый красивый из всех родовых имений в Англии. В моем романе он назван «Пин».
Понглит, принадлежащий маркизу Батскому, является уникальным и самым совершенным во всей стране образцом архитектуры эпохи королевы Елизаветы, испытавшей влияние итальянского зодчества.
Он был построен как монастырь при Огустиане Каноне и продан за пятьдесят три фунта стерлингов сэру Джону Тайну в 1515 году, когда король Генрих VIII боролся с монастырями.
Он настолько красив и таинственным образом производит впечатление такой легкости и воздушности, что зритель невольно ожидает, что он вот-вот воспарит в небо и поплывет, тая в солнечных лучах.
Большой зал с попом, выложенным каменными плитами, и потолком с деревянными балками не перестраивался с 1559 года.
В Красной библиотеке хранится экземпляр Большой Библии Генриха VIII, изданной в 1641 году.
В парадной столовой в 1574 году угощали королеву Елизавету I.
Ну и безусловно, в доме есть свое привидение.
Но я не описывала именно его, мое привидение – плод моей фантазии, оно явилось мне во сне и показалось просто обворожительным.
1818 год
– Ты поздно! – упрекнула брата Нирисса, когда тот вошел через парадную дверь и бросил кнут на стул.
– Знаю, – сказал он в ответ, – но ты должна простить меня. На этот раз мне попался конь, у которого по крайней мере есть живость и характер, и я вовсю использовал это!
Нирисса улыбнулась.
Она знала, что для Гарри не было большего удовольствия, чем возможность проехаться верхом.
Порой, выполняя надоедливую работу по дому, борясь с кухонной плитой (настолько древней, что она постоянно приходила в негодность), сталкиваясь с дюжиной других проблем (которые имели обыкновение внезапно обрушиваться на нее по несколько раз на дню), она представляла себе, как однажды какая-нибудь из книг отца вдруг получит признание, и он в одночасье станет знаменит, а все они – богаты.
Все это было настолько неосуществимо, что она сама смеялась над своим ребячеством и детскими мечтами.
Но ей страстно хотелось этого, и прежде всего из-за Гарри, который тогда мог бы завести собственных лошадей и одеваться столь же модно и щеголевато, как и его друзья по Оксфорду.
Глядя на Гарри, Нирисса подумала, какой симпатичный у нее брат. И пусть на нем и был сейчас надет старенький изношенный костюм для верховой езды – он носил его уже много лет (а она все это время чинила и латала, да так, что от первоначальной ткани мало что уже оставалось), никто не мог бы с ним сравниться.
