– Я… мне… нельзя даже думать об этом… – прошептала Нирисса.
– Тебе надо думать только об этом, – сказал ей герцог, – а не о тех препятствиях, которые стоят сейчас у нас на пути, но которые я решительно намереваюсь убрать с дороги, хотя и не желаю обсуждать их сейчас.
Он посмотрел на нее долгим взглядом, снова обнял и прижал к груди.
– Все, что тебе надо помнить, все, что мне надо тебе сказать, соединено в одном – я тебя люблю, – сказал он очень тихо, но уверенно. – Ты – моя, Нирисса, и ни Бог, ни человек не заставят меня кому-либо уступить тебя.
Потом он снова целовал ее, и восторг, упоение и чудо этих поцелуев еще раз унесли их к самым звездам.
Когда Нирисса пета спать, герцог вернулся на продолжавшийся в танцевальной зале праздник.
Там он принялся с большим тактом убеждать соседей, приглашенных на вечер, уехать домой значительно раньше, чем они собирались, да так, что они даже не заметили этого.
Когда остались только те, кто гостил в самом доме, он попросил оркестр сыграть» Боже, храни короля»– и это означало окончание бала.
– Но еще слишком рано, Тэлбот! – возразила Дельфина.
– У меня придумано множество сюрпризов для вас на завтра, к тому же будет еще один вечер, прежде чем вы покинете мой дом, и я не желал бы, чтобы вы переутомились.
Она встретила его объяснения, недовольно поведя плечами и надув губы. Однако, взяв его под руку, кокетливо произнесла:
– Все, чего мне хочется, – это быть с вами, но мы так мало видели друг друга.
– Это всегда сложно, когда в доме столько других людей, – ответил герцог и, освободившись от Дельфины, отправился пожелать спокойной ночи своей тете.
Когда все ушли наверх, герцог вышел в сад, чтобы постоять немного в лунном свете и подумать, глядя на звезды, о Мириссе.
Линчестер понимал, как ему повезло. В этом мире он смог встретить то, что ищет каждый мужчина: женщину, которая, полюбив его таким, какой он есть, отдала ему свое сердце и душу. Он понял это тогда, когда первый раз поцеловал свою любимую.
Когда герцог возвратился в дом, старший лакей, дежуривший ночью, уже погасил большую часть свечей, оставив свет лишь на пути герцога, чтобы тот мог спокойно подняться по лестнице и дойти до спальни.
Герцог шел по коридору, ведущему к его спальне, когда заметил, что с другого конца коридора навстречу ему двигается человек.
Но мысли герцога были полны Нириссой, и ему совсем не хотелось заводить пустой разговор с кем бы то ми было.
Поэтому ом скользнул в тень одного из дверных проемов, спрашивая себя, кем мог оказаться этот так поздно блуждающий по дому гость и куда он направляется.