– Пойду приготовлю ванну, – сказала Демелса. – Но за вином тебе придется спуститься самому. Кстати, в погребе осталось всего несколько бутылок. Я думаю, его милость позаботится о том, чтобы привезти вино с собой.
Джерард широко улыбнулся:
– Он умрет от жажды, если вздумает ограничиться нашими запасами.
Демелса подошла к двери:
– Ты мне не сказал, сколько ожидается гостей.
– Шесть, если и меня считать гостем.
– Обедать ты сегодня будешь дома? Джерард отрицательно покачал головой:
– Поеду проведаю Дайзерта в Уинкфилде, там и по обедаю. Хочу рассказать ему, что граф остановится у меня. Компания графа будет обедать во вторник, после скачек «Грэфтон Свип». Герцог Йоркский убежден, что в этом заезде победа останется за ним – он выставляет своего Транса.
– Я думаю. Транс не подведет, – задумчиво сказала Демелса. – А сколько на него поставлено?
– Ставки очень крупные! – с воодушевлением ответил Джерард.
Его тон заставил Демелсу насторожиться. Она пристально взглянула на брата.
– Сколько ты рискнул поставить? – В ее голосе прозвучал укор.
– Ты ведь знаешь, что, когда речь идет о Трансе или Моисее, никакого риска нет и быть не может, – уклонился от прямого ответа Джерард.
Хотя Демелсе и хотелось упрекнуть брата в расточительстве, в душе она признавала правоту этого довода.
Транс был выдающийся жеребец, а с Моисеем герцог Йоркский выиграл дерби – скачки трехлеток в Эпсоме – предыдущего года.
За исключением Крусадера, это в то время были лучшие жеребцы английской верховой породы.
Демелса поспешила наверх, чтобы проветрить спальни. Большинством комнат не пользовались уже несколько лет. Она механически выполняла домашнюю работу, а голова ее была заполнена мыслями о скачках и о лошадях, которых ей предстояло увидеть всего через два дня.
Лошади были ей куда интереснее, чем та модная публика, что стекалась в этот тихий в остальное время года уголок, чтобы насладиться захватывающим зрелищем, столь любимым среди аристократии. А когда Демелса вспоминала, что Крусадер будет стоять в их конюшне, у нее от волнения захватывало дух.
Ей не терпелось обсудить столь редкую удачу с Эбботом. Но девушка сознавала, что прежде всего должна позаботиться о достойном приеме графа Треварнона и его компании – устроить все так, чтобы у избалованного роскошью богача не было оснований сожалеть о деньгах, выброшенных впустую.
Для нее эти просторные комнаты со сводчатыми потолками, с массивными кроватями, увенчанными пологами из тяжелой ткани, со старинными резными панелями были полны неизъяснимого очарования.
Демелса привыкла к этой обстановке с детства. Чувствуя, как от окружающих ее вещей веет стариной, она каждый раз входила в эти старые пустые спальни с затаенным трепетом.