— Ло, И. В., — говорит Падаль. — Как оно?
— А твое?
— Лечу по Вентуре. Как ты?
— Торчу в «Тюряге».
— Ух ты! Кто тебя сцапал?
— Метакопы. Приклеили меня из соплепушки к воротам «Белых Колонн».
— Ну надо же! Когда сваливаешь?
— Скоро. Можешь мне подсобить?
— Ты о чем?
Ох уж эти мужчины!
— Сам знаешь, помочь. Ты мой парень. — Она старается говорить доступно и ясно. — Когда меня забирают, считается, что ты придешь и поможешь мне выбраться.
Разве не всем полагается такое знать? Неужели родители больше ничему детей не учат?
— Ну, э… а ты где?
— «Купи и Кати» номер 501762.
— Я на пути в Берни с суперультра.
Иными словами, в Сан-Бернардино. Иными словами, с суперультраважной доставкой. Иными словами, не судьба.
— О'кей, и на том спасибо.
— Извини.
— Кати с богом. — Этим традиционным саркастическим «до свиданья» И. В. заканчивает разговор.
— Дыши спокойно, — отвечает Падаль. Рев разом смолкает.
Вот гад. Уж он попресмыкается на следующем свидании. Но тем временем есть еще кое-кто, за кем должок. Единственная проблема в том, что он, возможно, псих. Но попытка не пытка.
— Алло, — отвечает он по мобильнику. Дышит он тяжело, и на заднем плане дуэтом воет пара сирен.
— Хиро Протагонист?
— Да. Кто это?
— И. В. Ты где?
— На стоянке «Безопасный путь по Оуха», — отвечает он и, по всей видимости, говорит правду, поскольку на заднем плане слышен лязг анальных совокуплений продуктовых тележек.
— Я сейчас немного занят, Ива, но… Чем могу тебе помочь?
— Меня зовут И. В., — говорит она, — и ты можешь мне помочь выбраться из «Тюряги».
Она сообщает детали.
— Давно он тебя запер?
— Десять минут как.
— О'кей, в папке о трех кольцах франшиз «Тюряги» говорится, что менеджеру положено проверить задержанного через полчаса после приемки.
— Откуда ты это знаешь? — обвиняюще спрашивает она.
— Сама подумай. Как только он уйдет, выжди еще пять минут, а потом двигай. Попытаюсь тебе подсобить. Идет?
— Усекла.
Ровно через двадцать минут, секунда в секунду, она слышит скрежет ключа в замке. Зажигается свет. «Рыцарское забрало» спасает ее от разрушения сетчатки. Протопав вниз по ступенькам, менеджер злобно на нее пялится. Довольно долго пялится. Ясно: искушение велико. Вот уже полчаса мимолетное видение плоти рикошетом мечется в его черепной коробке. Менеджера терзают космические вопросы. И. В. надеется, что он все же ни на что не решится, потому что эффект дентаты может быть непредсказуемым.
— Давай, решайся, мать твою, — говорит она.
Сработало. Новый культурный шок отрывает таджика от решения этической головоломки. Он бросает на И. В. неодобрительный взгляд — в конце концов, это она вынудила его чувствовать влечение, вызвала возбуждение, вскружила голову; это ведь она виновата, что ее арестовали, так? — и поэтому, помимо всего прочего, он на нее сердит. Как будто у него есть на это право.