Проглотив кусок, застрявший в горле, Норт натянуто улыбнулся:
— Лорд Спинтон, вы опять здесь? Что случилось? — Он надеялся, что граф не задержит его надолго. Норт собирался помочь семьям Харриса и Салли. Это было намного важнее, чем страдания графа из-за нескольких любовных писем.
— Простите за беспокойство, мистер Шеффилд, — вежливо извинился Спинтон, прыжком преодолевая ступеньки. — Но вы сказали, что я могу прийти к вам, если случится что-нибудь, что вынудит вас заняться письмами к леди Октавии.
Если это по-прежнему не интересует Октавию, тогда Норт недвусмысленно укажет графу на дверь.
— У меня найдется пара минут. Заходите.
В прихожей, как всегда, их встретила миссис Бантинг. Она приняла шляпу и трость и предложила чаю, от которого Норт отказался и предупредил, чтобы их не беспокоили. В святая святых своей конторы он предложил Спинтону нечто более крепкое, чем чай.
Спинтон покачал головой:
— О нет. Для меня слишком рано.
Норт только вскинул брови, налил себе стакан виски и осушил его одним глотком.
— Итак, — проскрипел он, вновь обращая внимание на гостя. — Что же у вас за новости?
Спинтон был очень серьезен.
— Прошлой ночью, леди Октавия получила еще одно письмо.
— Где вы были, когда оно пришло? — Там, откуда граф сейчас приехал? Он ночевал у Октавии?
Спинтон действительно покраснел.
— Я вернулся домой к полуночи. Но сегодня утром я получил записку от кузины леди Октавии.
— Но не от самой Октавии? Граф побагровел.
— Я уже объяснял, что ее эти письма так не беспокоят, как меня.
Норт подавил желание налить себе еще. Вместо этого его потянуло на сарказм. Такое поведение вряд ли можно назвать профессиональным.
— И о чем говорилось в новом письме? Что ее глаза как сапфиры? А кожа как слоновая кость?
Похоже, Спинтон собрался спросить, откуда Норту известно, какого цвета глаза и кожа у леди Октавии, но промолчал.
— Там было написано: «Мне известна ваша тайна». Норт замер. Поставив стакан на стол, он повернулся лицом к посетителю:
— Какая тайна? — Тайна детства? Что ее мать была актрисой и любовницей многих мужчин? Или что когда-то Октавия знала Норта, знала очень близко?
— Не знаю. — Граф искренне переживал. — Если у Октавии есть какие-то секреты, то о них никому не известно. Мне в том числе. Я бы рад подумать, что такое послание ничего не стоит, только мне все-таки кажется, что автор собирается ее шантажировать.
И Норт на этот раз вполне согласился с подозрениями графа. Как правило, такого рода загадочные послания становились прелюдией к вымогательству. Норту уже приходилось встречаться с такими случаями. Однажды он поклялся защитить тайну Октавии. Поклялся сделать все, что и его силах. Сдержать клятву — его долг. Может, на этот раз получится лучше, чем с Салли и Харрисом.