Маркиз без слов протянул Дарси бледно-голубой конверт.
Дарси посмотрел на бумажный прямоугольник:
— По штемпелю отправлено из Шербура, во вторник, двадцать пятого октября, а получено в среду утром, двадцать шестого. Адресовано сэру Джеймсу Цвинге.
Он повернулся к собравшимся и с удовлетворением заметил, как шеф-мастер стражи Хеннели Грейм переместился ближе к одному из присутствующих.
— У этих сообщений была особенность, — спокойно продолжал Дарси. — Сэр Джеймс обеспечивал своих агентов спецбумагой и спецчернилами, специальным синим воском для печатей и специальными печатями. Все это было магически обработано таким образом, что, если конверт вскрывался не самим сэром Джеймсом или не капитаном Смоллеттом, то бумага внутри становилась чистой. Я прав, капитан Смоллетт?
— Да, м'лорд.
Дарси снова посмотрел на конверт в своей руке:
— Потому этот конверт и остался неоткрытым. Теперь только вы, капитан, можете вскрыть его без ущерба для содержимого. Будьте добры, капитан!.. У нас есть причины считать, что письмо откроет вам личность так называемого Фицджина, убийцы сэра Джеймса.
Бравый моряк взял конверт, сломал голубую печать, отогнул клапан и вытащил листок бумаги.
— Адресовано сэру Джеймсу, — сказал он. — А почерк Барбура, я узнаю его.
Он не дочитал письмо до конца. Едва одолев половину, он резко повернулся налево.
— Вы!!! — вскричал он злым и потрясенным басом.
Командор Эшли вскочил, его правая рука метнулась к ножнам.
И тут он вдруг понял, что ножны пусты, что шпага находится далеко-далеко, на другом конце комнаты, на столе лорда Бонтриомфа. А затем почувствовал, как что-то уперлось ему в спину.
Шеф-мастер стражи Хеннели Грейм, твердой рукой держа пистолет, произнес:
— Не дергайтесь, милорд! На вашей совести и так уже достаточно убийств!
— Вы хотите что-нибудь сказать, командор? — спросил Дарси.
Эшли открыл рот, закрыл его, судорожно глотнул и снова открыл рот.
Глаза его, казалось, обнаружили что-то в бесконечности.
— Вы взяли меня, милорды, — хрипло произнес он. — Я очень сожалею, что мне пришлось убивать, но... но видите ли... вы бы посчитали меня предателем. Да, мне нужны были деньги, но я бы никогда не предавал Империю. Я не знал секрета. — Он замолчал и закрыл левой рукой глаза. — Я знал, что Барбур — польский шпион. Я не знал, что он — двойной агент. Я думал, что смогу получить от него немного денег. Но я... я не предал бы моего короля. Я просто боялся, что кто-то подумает, будто я — предатель. — Он опустил руку. — Милорды! — Голос его дрожал, хотя он и старался говорить ровно. — Я бы хотел исповедоваться отцу Патрику. А потом я бы хотел сделать суду признание.