Японец намек понял, опустил предательские очи, губешки поджал. Не хотелось ему отдавать бабки, ох не хотелось... А Бельмо хочет забрать, потому что это его деньги, с огромным риском добытые его головой и его умением, за них и поплатился он годами заключения. Так за что Бельмо на нарах отдыхал? Чтоб в благородном порыве кинуть бывшему другу скромненький презент в виде трехсот пятидесяти тонн? Да, именно бывшему другу, судя по перекореженной афише Японца. А тот, не поднимая глаз, поставил в известность:
– Все деньги не могу тебе отдать прямо сейчас...
– Частями меня не устроит, – слегка двинул шеей Бельмо.
– Но они в деле, их так просто не изъять...
– А, значит, я получу и проценты? – оживился посетитель. – Сколько там набежало за семь-то лет?
– Не раскатывай губы, – наконец хозяин кабинета поднял на него глаза, залитые алчностью. – Я не сразу их кинул в дело, а по прошествии четырех лет. Раньше боялся. Сейчас всяческие инспекции сильно интересуются, откуда бабки.
– Насколько мне не изменяет память, – взял сухой тон Бельмо, – семь лет назад у тебя не было такого роскошного кабинета и офиса. Кстати, чем ты занимаешься?
– Всем понемногу, – уклончиво ответил Японец.
– Не хочешь говорить, – покривил губы в покровительственной усмешке Бельмо. – Ну, ладно, это мы выясним. Только хочу напомнить, что семь лет назад ты торговал на рынке ширпотребом. И как же тебе удалось так раскрутиться?
– Ты разрешил мне взять из суммы...
– Пятьдесят тонн, а не всю сумму, – жестко сказал Бельмо. Внезапно он опять улыбнулся, закинул ногу на ногу. – Но аппетит приходит во время еды, не так ли? Понимаю. И сочувствую. Только у нас договор, его надо выполнять. Мне нужна вся сумма. И как можно быстрее. Теперь я сам вложу ее в дело.
– Тогда через месяц обещаю...
– У тебя было достаточно времени, – перебил его Бельмо. – Без малого четыре месяца назад к тебе приходил от меня человек. Но ты его оставил с носом. И на мои письма ты не отвечал. Мне это не понравилось. Неужели за такой срок не мог собрать сумму целиком, зная, что я приду за своими бабками? Но я добрая душа, цени. Даю неделю. Сегодня пятница? Значит, в пятницу... Назначай время.
– В семь, – выдавил Японец с трудом. – После рабочего дня. У нас пятница тяжелый день.
– Лады. Дай мне свои координаты...
Японец кинул на край стола карточку, ее взял Держава и положил в нагрудный карман своего пиджака.
Выйдя в приемную, Бельмас остановил взгляд на симпатичной и ухоженной брюнетке в белом костюме строгого кроя и бирюзовой блузке. Она нервно ходила взад-вперед, а увидев, что из кабинета выходят люди, поспешно направилась к двери. Бельмас галантно отступил, открыв перед ней створку: