— Ой, извини меня, пожалуйста, Алессия, — перевел дух менестрель и снова рассмеялся: — Ну я просто не могу — меч к платью!
Королева смотрела-смотрела на него и тоже рассмеялась, вскоре к ним присоединилась и сама причина насмешек. Друзья хохотали долго и от души, так, что даже через печать молчания их стало слышно, и проходящие мимо горожане начали оглядываться.
Эйриэн стерла магический знак.
— Вперед, за покупками, — подтолкнула она друзей, но внезапно наткнулась на сопротивление.
Алессия вцепилась в лавочку и никак не хотела отцепляться.
— Мерилин, что это с ней? — опешила королева.
— Я никуда не пойду. Не пойду, не пойду, не пойду! — завертела головой воительница, зажмурив глаза.
— Почему? — вытаращила на нее глаза эльфийка.
— Да ты сама хоть раз платье надевала? Да еще туфли на каблуках, как на ходулях, и жмут постоянно. И улыбаться всем надо направо и налево, — чуть не заплакала Алессия.
— А ты думаешь, я на приемы и балы в таком виде хожу, что ли? Ну ты даешь! Я разные платья ношу: и с пышной юбкой, и с узкой, и с длинными рукавами, и с короткими, и с корсетом даже один раз надевала.
От всех вышеперечисленных подробностей невинная жертва моды взвыла раненым диким зверем.
— Да ты боишься! — осенило менестреля. Или он просто знал подход к своей даме сердца.
— Точно боишься! — подхватила королева, сразу уяснив, каким образом можно заставить подругу делать то, что было всем необходимо.
— Ничего я не боюсь, — заворчала Алессия, отодвигаясь от друзей на край скамьи.
— Ну раз не боишься, так пошли. — Соловей сдунул несуществующую пылинку с плеча и скучающе зевнул.
— А пошли! — вскочила воительница, правда, через мгновение она пожалела о своей запальчивости, но слово — не пикси, вылетит — не поймаешь.
Певец подставил ей руку:
— Ну что, Алессия, пойдем, будем даму из тебя делать. Надеюсь, к вечеру управимся, — бросил он через плечо Эйриэн.
Чтобы хоть чем-то занять себя, королева собственноручно помыла Арейона, пока друзья отсутствовали. Она мурлыкала себе под нос какую-то мелодию, агиски вторил ей шепотом волн, а в глазах у девушки постоянно сверкали солнечные зайчики, как от морской ряби.
Когда солнце начало клониться к горизонту, на дороге показался разряженный в пух и прах Веселый Соловей. Его ярко-алый костюм, расшитый золотом и украшенный кружевами и каменьями, сверкал издалека, на голове красовалась широкополая шляпа с пышным пером феникса. Начищенные пряжки сияли на высоких ботфортах. При ходьбе он опирался на золотую трость, инкрустированную рубинами. Мерилин шел под руку с дамой, одетой в нежно-бирюзовое платье, ее волосы завивались веселыми кудрями и были уложены в сложную прическу, украшенную живыми лилиями. Алессии нигде не было видно.