В конце концов положение становилось совершенно невыносимым.
Как бы хорошо она ни умела справляться с собой, как ни помогли ей в этом тренировки в общении с родней отца (улыбайся, как будто тебя не обливают презрением; будь почтительна, как будто никто не горит к тебе ненавистью; иди на базар за покупками, высоко подняв голову, и улыбайся, напевая песенку, не ожидая услышать в любой момент злое слово или споткнуться о подкинутое под ноги гнилое яблоко), – и этого опыта уже не хватало, чтобы сдерживаться.
Иногда ей казалось, что Арнольд невольно помогает ей, подсознательно или нет, но так же избегая ее общества, как и она его. А иногда, вот как только что, когда он начинал приглядываться к ней, всматриваться так, будто распознает знакомые черты, Бланш терялась в своих желаниях. Она металась между стремлением остаться неузнанной и надеждой на то, что он бросится к ней, объяснится, и…
Но никакого «и» быть не могло. Даже если Арнольд ее узнал или узнает в ближайшее время, Луиза пострадать не должна.
Сжав кулаки и бессильно молотя ими по вышитой пасторальными сценками подушке, Бланш убеждала себя, что была для него всего лишь мимолетным увлечением, которое осталось в далеком прошлом. А теперь с Луизой все гораздо серьезнее, искренняя привязанность, красота, доброта и обаяние ее подруги – все это может привести к тому, что он будет ей неплохим супругом и не причинит той боли, какую причинил Бланш.
– Он будет относиться к ней хорошо, к ней нельзя относиться плохо, он уже… уже любит ее, – шептала она сквозь слезы. – Ах, а мне никуда не скрыться, кругом гости, как неудобно… Грэммхерст-холл такой маленький… В нем не затеряешься, как в большом городе. Как в Лондоне, – неожиданно громко сказала она и села на кровати, испуганная собственным возгласом.
– Мне зайти попозже, мисс Мэри? – тихонько кашлянула от двери горничная.
Бланш повернула к ней голову, пытаясь сообразить, кто еще находится в комнате.
– Это ты, Анна? – вяло спросила она, махнув рукой. – Заходи, раз уж пришла…
Служанка прошелестела по комнате, меняя в вазе цветы и подбирая с пола скомканную кружевную салфетку.
Бланш проследила за Анной взглядом: пара ловких движений – и свидетельство плохого настроения исчезло.
– Сможешь подсунуть ее в прачечную вместе со скатертями и остальными салфетками? А то недосчитаются – будут винить прислугу, – всхлипнула девушка.
– Разумеется, мисс Мэри. Никто и не заметит, что она пропадала. Вот, держите, – Анна протянула девушке маленький зеленый флакон, – это нюхательные соли с ароматами индийских трав, английским девушкам хорошо помогают.