– Да, так можно и комплекс вины заработать, – вздохнула Ксюша.
Однако не прошло и суток, как мы узнали, что устрашающий гуманоид не был фигурантом ни авиакатастрофы, ни пожара первой категории сложности. Существо, которое звали Любой, – всего лишь жертва неудачной пластической операции.
Люба сама пришла к нам в палату – смущаясь, попросила что-нибудь почитать. Первым моим импульсом, когда я увидела ее на пороге, было захлопнуть дверь и трижды перекреститься. Но она смотрела так жалобно…
– Проходите, – сглотнув, предложила я.
– Алис, кто там? – Ксения села на кровати и, увидев гуманоида, тихо охнула.
– Добрый вечер, – голос у существа был мелодичный, приятный, – не бойтесь, я не персонаж фильма «Чужие».
Надо же, подумала я, она еще умудряется шутить.
– Я Люба. Любовь Морякова.
– Алиса Ермакова, – собрав силу воли в кулак, я улыбнулась.
– Ксения… Пароходова, – она словно перед учительницей отчитывалась.
– Я Морякова, ты Пароходова, а вместе мы оказались на одном дырявом плоту, – усмехнулась она. – Повезло вам, вдвоем лежите. А ко мне никого не селят, что неудивительно. Я и сама себя не особенно жалую. Зеркал в моей палате нет.
Мы с Ксюхой переглянулись. Слишком уж это тяжело – выслушивать чужие исповеди.
– Вот, возьмите, – я протянула ей свежий «Космополитен», – можете не возвращать, мы уже прочитали.
Я знала, что травмы не заразны, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось, чтобы существо поскорее ушло к себе в палату. Лишком уж тяжелое впечатление производила эта Люба.
И она меня, не будь дурой, поняла. Поникла, поблагодарила за журнал, суетливо засобиралась.
Но в Ксении внезапно проснулась мать Тереза.
– Люба, а не хотите выпить с нами чаю? У нас тортик есть, вафельный…
– Я? – удивился гуманоид.
За Любиной спиной я отчаянно мотала головой и жестикулировала, тщетно обращаясь к здравому смыслу подруги. Неужели она сможет весело хрустеть шоколадными вафлями в присутствии этой… хм… женщины?
– Я бы с удовольствием… – нерешительно согласилась Люба. – Скучно мне, хоть вой.
– Вас никто не навещает? – Ксения засуетилась возле чайника, а я молча уселась на свою кровать, стараясь не встречаться с гуманоидом взглядом.
– Я из Твери. Муж работает, далеко ему сюда мотаться. А родителей лишний раз расстраивать не хочу, они и так со мною натерпелись.
– Что же с вами произошло? – бестактно поинтересовалась я.
Ксюша бросила в мою сторону исполненный укоризны взгляд. Хотя я видела, что ей самой жуть как любопытно задать этот вопрос.
– Внезапный выброс мочевины в кору головного мозга, – хмыкнула Люба, – как в простонародье говорят, моча в голову ударила.