Гога оказался хмурым детиной под два метра, на черепе которого было вдвое меньше волос, чем на подбородке. Встретишь такого в полночной подворотне – и сердце сожмется в крохотный вибрирующий комочек.
К моей просьбе он отнесся подозрительно.
– Не знаю я никакого Ангелочка! Что пристали? – при этом он неприязненно рассматривал мои грубые ботинки Dr. Martens, заляпанные грязью. Чистка обуви гуталином вовсе не была одним из моих ежедневных ритуалов – еще родители, бывало, говорили мне, что девушкой я родилась по чистой небесной случайности.
– Знаете, – уверенно улыбнулась я, – Гога, вы уж меня простите. Уверяю, что я не имею отношения ни к прессе, ни к милиции.
– А то я и сам не понял бы, – осклабился Гога. Передние зубы его были золотыми и пиратски поблескивали на солнце.
Интересно – каково это: целоваться с золотозубым мужчиной? Наверное, чувствуешь, что твой язык по ошибке забрел в пещеру Али-Бабы. Надо бы уточнить у знатной коллекционерши порнографических впечатлений – Ангелочка, если, конечно, мне удастся ее найти.
– Гога… – я старалась говорить как можно более проникновенно, – она моя подруга. Она пропала, понимаете? Уже больше месяца ничего о ней не слышно. Она же в Москве одна, неужели вам девушку не жалко?
– Жалко у пчелки, – пробормотал он, отворачиваясь к вертелу, на котором крутилось истекающее жиром мясо, – хорошая же ты подруга, раз даже адреса не знаешь.
– Она сама ко мне приходила. Я тут в магазине работаю, неподалеку, – развела руками я, – не понимаю, почему вы вредничаете.
– Ее и правда давно что-то не было… – Гога шумно почесал выглядывающую из порванной рубахи волосатую грудь.
Поросль черных кудрей заблестела от жира. Фу, кто же у него покупает шаурму?!
– Она ко мне за мясными обрезками забегала, – разоткровенничался Гога, – я никогда не отказывал, что мне… Ты думаешь, с ней могло что-то случиться?
– Иначе я бы не пришла. Вы же знаете, с кем она общалась.
– Между прочим, я ей говорил, что доиграется! Шаурмы не хочешь?
– Спасибо. Как-нибудь в другой раз.
– Ладно, запоминай. Это тут рядом совсем. Видишь новостройку? За ней пятиэтажка. Второй подъезд, пятый этаж, дверь направо.
* * *
Не знаю, что я ожидала увидеть за порогом лаконично обставленной квартиры Ангелочка. Во всяком случае, я искренне надеялась, что этим нечто не окажется расчлененный полусгнивший труп моей несчастной товарки. Скорее всего, я думала, никого не будет дома. Тогда я поговорю с соседями, и те, возможно, успокоят меня, сообщив, что, вдоволь вкусив столичного разврата и даже подзаработав на нем кругленькую сумму, Ангелочек уехала к родителям.