Клотов не раз замечал, что иной раз проходили дни и ночи, в течение которых, несмотря на прилагаемые титанические усилия, он ни на шаг не продвигался к решению стоявшей перед ним задачи, а в другой раз хватало часа, чтобы всё понять и расставить по своим местам. Нечто похожее произошло и на этот раз. Направленный в нужное русло мыслительный процесс привел к тому, что давно заезженные мысли нашли себе маленькие щели в плотинах из уже сложившихся неправильных выводов, размыли и прорвали их, превратившись в неожиданные, но в то же время такие очевидные догадки.
Несколько часов, которые Клотов провел, лежа на диване, дали ему так много, что, когда майор вышел из своего дома, у него уже было достаточно чёткое представление о том, что на самом деле происходило в доме Колосова.
Майор вышел на улицу и после трех неудачных попыток поймал такси, водитель которого за сравнительно небольшие деньги согласился отвезти пассажира в пригород.
Молчаливый водитель не мешал Клотову думать. Он даже не стал включать радио и открыл рот всего один раз в конце пути, когда понадобилось уточнить дорогу. Майор показал, где дорога сворачивает в лес. Возле ворот дома Колосова машина остановилась, и Клотов расплатился с водителем.
Калитку открыл знакомый охранник — тот, который дежурил в первый день, когда майор приехал в дом предпринимателя. Предыдущий охранник рассказал сменщику о смерти Влада, поэтому заступивший на дежурство вел себя несколько возбужденно. Пропустив Клотова во двор, охранник вышел за ворота, и несколько минут стоял на том месте, где умер Влад, вероятно, разглядывая темное пятно на площадке. Он выходил туда уже не первый раз за день.
«Может быть, они были друзьями», — подумал Клотов.
Во дворе дома копался Геннадий. Он выгнал из гаража свою старую машину и занялся симуляцией ремонта. Майор быстро понял по бессмысленному выражению лица автолюбителя, что пользы от его «ныряний» под капот не будет. Вероятно, брат Светланы Колосовой совсем не разбирался в машинах.
Клотов не спеша подошел к Геннадию и несколько минут смотрел на его бесполезные попытки хоть что-нибудь сделать. Затем полюбопытствовал:
— Что-то сломалось?
Геннадий охотно откликнулся. Ему уже надоело «чинить» машину, и он был рад возможности с кем-либо поболтать.
— Тут много чего сломано. Я езжу на этой балалайке почти четыре года. Вначале что-то чинил, а теперь — просто не даю совсем развалиться.
«Это плохо вяжется с образом преуспевающего предпринимателя, которому пытается соответствовать брат Светланы», — подумал Клотов.