— На неделю. А я к вам ехал почти три дня. Так что…
— Поживешь все четыре дня, — решил Бакшин. — Не возражай. Обратно отправлю на моем самолете.
Появление официантки прервало этот разговор, который пока шел с перевесом в пользу Бакшина, чего Сеня не мог не признать.
За официанткой упруго вышагивал, вытягиваясь на ходу, низенький человечек в военной форме. Он держался щеголевато, как на параде, высоко поднимая поднос, накрытый белой салфеткой. Щеголеватый человечек поставил поднос на письменный стол и ловко отодвинул в сторону часть чертежей на большом столе, освободив место для обеда. Все его движения отличались ловкостью и такой значительностью, словно то, что он сейчас делает, является самым необходимым делом и самым важным.
Это и был гот самый Лянкин, который невидимо возник за дверью.
Разлив по тарелкам борщ, официантка вышла. Когда исчез Лянкин, этого Сеня не заметил, но был уверен: стоит только пожелать, и он снова возникнет. Конечно, если этого пожелает Бакшин.
Съели борщ. Молчаливая официантка принесла второе — котлеты с пшенной кашей — и компот в зеленоватых граненых стаканах. Она вышла. Бакшин, продолжая разговор, начатый еще до обеда, спросил, впрочем, утвердительно:
— Так, значит, договорились.
— Не знаю я еще, как это получится… — изображая нерешительность, неохотно заговорил Сеня, хотя он сразу, как только Бакшин упомянул о самолете, решил остаться. Ему только не хотелось безоговорочно подчиняться «обаянию приказа». Но он тут же был наказан за свою наигранную нерешительность.
— Значит, решено: поживешь все четыре дня. Я тебя вызвал не для прогулки, и ты это сам должен понять. Нам с тобой договориться необходимо, а на это надо время…
Глядя, как Бакшин торопливо расправляется с котлетой, Сеня теперь уже прямо проговорил:
— А я совсем и не потому приехал, что от вас вызов получил. Конечно, без вызова я не мог бы приехать. Но не это главное.
Бакшин бросил вилку:
— А что же главное?
— Мама велела обязательно увидеться с вами. Обязательно, — с особым значением проговорил Сеня и тихо добавил: — Я письмо от нее получил в тот же день, как и ваше письмо.
— Ну да, конечно… Конечно… — Он поднялся, не глядя, начал искать свою палку среди рулонов. Нашел и, тяжело опираясь на нее, обошел стол. Положил руку на Сенино плечо. — Что она пишет? — спросил он требовательно.
Сеня достал из внутреннего кармана пиджака пакет, завернутый в газету.
— Вот это письмо.
— Можно прочесть? — спросил Бакшин.
Сеня через плечо протянул ему пакет. Бакшин попросил оставить ему письмо до утра.
— Ну конечно, — сказал Сеня.