– Там половина информации посвящена только твоему Кроту.
– Правда?
– Да и мне самому не раз доводилась слышать о такой птице, хотя я и работаю с совершенно другим контингентом.
– И что же ты о нем слышал?
– Много чего любопытного. Одно не пойму – тебе он зачем нужен?
Терешков развернулся и вопросительно на меня уставился. Я поняла, что если буду изображать из себя партизанку, то не получу никакой информации. Ладно, раз уж заварила всю эту кашу…
– В общем, это была идея Ольшанского…
Когда я закончила свой рассказ, то Терешков присвистнул и потянулся за сигаретами.
– Н-да, ну и дельце.
– Теперь ты понимаешь, почему мне так важно узнать всю правду об этом человеке?
Миша пощелкал зажигалкой, прикурил сигарету и совершенно неожиданно заявил:
– Вообще-то нет.
– ?!!
– Почему сразу не попросила досье на этого Крота. Наверняка полковник мог тебе его предоставить.
– Мог, конечно. Но тогда оно мне было ни к чему. Полковник в двух словах рассказал мне об этом человеке, а большим я и не интересовалась. Вот только теперь все изменилось.
– Что изменилось? – дожимал Терешков.
Я отвернулась в сторону, долго и упорно смотрела в окно, а потом наконец решилась.
– Сегодня Крот рассказал мне одну любопытную вещь – о том, что раньше на него работала целая команда подставных лиц. Эти люди отправлялись на всякого рода встречи вместо Крота, использовали его имя при работе с поставщиками оборудования для воровских дел. Но к самим ограблениям они не имели никакого отношения. Только были его двойниками в жизни – конспирировались, мухлевали, короче, делали все, чтобы запутать ментов, сбить их со следа настоящего Крота.
Терешков внимательно меня слушал.
– И что?
– Понимаешь… Может, это покажется тебе бредом. Но мне кажется, что тот человек, которого я сейчас охраняю, – это не Крот, а подставное лицо.
Пару минут Терешков молчал, потом осторожно спросил:
– С чего ты это взяла?
– Неважно!
– Ты уже говорила об этом Ольшанскому?
– Я не могу до него дозвониться. Да и вообще лучше сначала попробую все сама проверить, а уж потом полковника ставить перед фактом. Да и к тому же… не поверит он мне, скорее всего. Скажет, что это мое предвзятое отношение к вору, и только.
– С чего ты это взяла?
Я замялась.
– Ну… – Говорить Михаилу правду о том, как я распивала в компании с Кротом коньяк, а потом, особо не теряясь, провела с ним остаток ночи, напрочь позабыв про скрытые камеры, жуть как не хотелось.
– Есть у него на то причина, – не особо удачно отговорилась я. – Ну что, покажешь мне досье на Крота?
В захолустный поселок, что на выезде из города, я вернулась только на рассвете. Отогнала машину на прежнее место, стуча зубами от утренней прохлады, добежала до дома, прошмыгнула через калитку, на цыпочках прокралась по грядкам и, ожидая самого худшего, заглянула в дом. Из груди вырвался невольный вздох – вор, развалившись на весь диван, продолжал спать сном праведника.