– Кто же он? – задал вопрос Роберт, полагая, что она не назовет имя, которого нет и не может быть.
– Брасов. Юра Брасов.
– Ха-ха-ха... – ядовито рассмеялся Роберт. – Не могла получше найти? С этим бегемотом?
– Что значит в твоем понимании – получше? Оценка всегда относительна, лично мне Юра нравится. Бегемот, говоришь? Несправедливо. Комплекция не мешает ему быть нежным, ласковым, любящим, он углубляется в процесс. А ты наскочишь, быстренько сделаешь свое дело и – спать. Если все бегемоты подобны Брасову, то я, пожалуй, пересплю с целым стадом.
– Замолчи! – процедил Роберт, стиснув зубы.
– Кстати, чтоб ты окончательно убедился в правдивости моих слов, а то ведь, вижу, не веришь, я скажу, где мы были. В двухкомнатном номере под громким названием «апартаменты» в гостинице «Орхидея». В этом номере оттягиваются наши большие люди от чиновников до бизнесменов. Хотя кому я говорю? Тебе-то «Орхидея» хорошо знакома, как и номер, ты не раз бывал там со своими бабами. Или тебе описать, что и где там находится? С чего начать? С самовара? С ковра на полу в первой комнате? Лучше с одалисок на картине, да?
У, проклятые слова... Они имеют сокрушительную силу, лишают контроля и требуют немедленной сатисфакции. Что может быть доказательнее одалисок и самовара – деталей, на которые не всякий обращает внимания? Стоило Роберту услышать подлые слова, как его теория о несуществующем любовнике рухнула. Будучи не в состоянии сдержаться, он схватил сковороду, замахнулся...
– Стой! – тихо, но весьма внушительно сказала Тори. – Попробуй только ударь, пожалеешь. Очень пожалеешь.
Но замах сделан. Роберт от души бахнул сковородкой о стол. Ручка согнулась. Но этого же мало, душа просила разрушений! Он запустил сковородку в стену, а стены завешаны кухонной утварью, посыпались шумовки, половники, разбились декоративные тарелки.
– Силен, силен, – подытожила Тори бесцветной интонацией.
Впрочем, за все время изнурительного, болезненного для Роберта диалога она ни разу не перешла на язвительный, обвинительный или обиженный тон. Как будто ее все это не касалось! Обессиленный Роберт плюхнулся на стул, взялся за голову:
– Это конец. Ты понимаешь, что натворила?
– То же, что ты творишь регулярно на протяжении многих лет.
– А ты видела? – вскинулся Роберт. – Застукала меня?
Лучше б он промолчал. Для Тори настал долгожданный миг. Она взяла сумочку, на секунду замешкалась, что-то там выбирая, затем протянула мужу фотографии. Роберт недоуменно снял скрепку и перебирал... Нелли и он выходят из подъезда – общий план и крупный план. Он держится за дверцу, Нелли садится в такси, он садится...