Молчаливая масса и пальцы Шопена – нашего Бога. Мы совершали паломничество на свалку – изучать смерть, преходящие формы, позор старости и никчемности, смотреть, как гибнет Бог в уродстве и несовершенстве, в безжизненной, безобразной материи, дабы познать «да» и «нет», смысл человека и реальности, блеск и ужас, красоту и грех, грех абсолютный, и гибель. Нам было грустно: хлам подавлял нас тоской – все чаяния, усилия и мечты человека обречены на такой вот финал – мусор, тление и застарелый масляный смрад.
Мы знали, что все эти предметы происходят из нашего мира, и их кончина печалила нас, поэтому мы занялись поисками чего-то непреходящего, нетленного, вечного, формы которого не поддаются разрушению. Мы потеряли веру в часы. Потеряли веру в лампочки. Мы разбивали их вдребезги.
* * *
Молодая травинка, клейкие листочки, цветы, распустившиеся по весне, несомненно, были составной частью этого непреходящего, но было и нечто иное, более ослепительное, с более прекрасными очертаниями. И оно явилось нам, как и многое другое, случайно.
Возвращаясь однажды вечером домой после того, как я распродал газеты, я увидел на улице птицу, бегающую под припаркованными автомобилями. Это оказалась заблудившаяся, перепуганная курица. Я ее поймал, сунул под мышку и принес домой.
Мне было ее очень жаль, она дергалась с перепугу у меня под рукой, и, проходя по освещенным местам под уличными фонарями, я заглядывал ей в глаза, и, казалось, они были полны печали, тоски по дому и друзьям и почти смертельного одиночества. По дороге домой я разговаривал с курицей по-армянски, пытаясь успокоить ее: «Не бойся, не плачь», – потому что мне казалось, что курица в глубине души плачет. Домашняя птица, заблудившаяся в городе, пытается найти себе убежище под машинами. И вот я принес курицу домой, показал Крикору, маме и сестрам.
– Я нашел эту курицу, – сказал я. – Она заблудилась на улице, и я залез под автомобиль и достал ее оттуда. Сначала она убежала от меня, но я уговорил ее, и она подошла ко мне.
Я был ужасно доволен. Я опустил курицу на пол, и она принялась расхаживать по гостиной. Вот она замерла, наклонила голову набок и стала прислушиваться к нашему смеху. Мы долго смеялись, ведь это так забавно – найти курицу, принести ее домой и смотреть, как она расхаживает по полу. Очень занятно. Нам казалось, будто в этот вечер к нам пожаловал особо почетный гость.
Утром курица больше не чувствовала себя несчастной. Она ходила по нашему заднему двору и под солнечными лучами выглядела весьма привлекательно. Крикор принес молоток и пилу, смастерил для курицы домик с клеткой и посадил ее туда. И мы принялись ждать.