- Ты стесняешься прошлой ночи.
- Нет, - сказала она коврику.
- Да, стесняешься, – поддразнил он, делая шаг вперед и притягивая ее к себе, чтобы обнять. Она попыталась вырваться, но не прилагая особых усилий. – Ты стесняешься, потому что ты просто самая сногшибательная женщина, с которой я когда-либо занимался любовью.
- Я не поэтому... я? Самая сногсшибательная женщина, с который ты когда-либо был?
- Ты на первом, втором и третьем месте, - заверил он, сжимая ее в объятиях. Он поцеловал ее в макушку и, невероятно, но она не отстранилась или не прервала его резким словом. – Так что, чего тут стесняться?
Она замолчала, и только Виктор решил, что Эшли не ответит ему, она мягко заметила:
- Мне не должно нравиться то, что мы делаем. Я не должна наслаждаться тобой. После всего, что произошло... из-за того, как я забеременела. Я должна ненавидеть тебя, и я действительно пыталась, Виктор, но это невозможно. Я не могу тебя теперь ненавидеть. Я не думаю, что когда-либо испытывала к тебе это чувство. Но это неправильно. Это плохо, очень плохо.
Он подумал, что ему придется присесть, так как от ее слов у него закружилась голова. Но единственным местом, куда можно было присесть, был унитаз, а Эшли стояла прямо перед ним, так что Виктору пришлось подавить головокружение. Он встряхнулся и хрипло ответил:
- Мне не послышалось то, что ты только что сказала? Ты не испытываешь ко мне ненависти? Ты меня прощаешь?
- Да, – застыла она. – Это доказывает, что мне нужна помощь врача. Я явная мазохистка.
И тогда кое-что ему стало ясно. Ее гордость была велика, и это было правильно. Пережила бы она то ужасное детство без этой яростной гордости? Но теперь Эшли была у нее в плену, и даже если она могла полюбить его также, как он ее, она бы ненавидела себя за это.
Он решил не говорить о любви сейчас.
- Эшли, ты страстная, красивая, здоровая молодая женщина. Почему ты не можешь наслаждаться сексом?
Она пожала плечами.
- Особенно, - скромно заметил он. – с таким опытным, сексуальным, невероятно изобретательным и готовым к разнообразию партнером, как я... ооох! – он потер живот. – Ну что ж, по крайней мере, ты на меня смотришь.
- Не понимаю, почему, – прохладно откликнулась она. – Ты не такой уж красавец.
- Для тебя – такой, - пошутил он. – Ты с умааааа по мне сходишь.
Это не заставило ее улыбнуться или ответить шуткой, если реакция и была, то прямо противоположная. Она стала выглядеть печальнее, чем ранее, и попросила его выйти, чтобы она смогла «воспользоваться туалетом». Сбитый с толку, он гадал, что же такого он мог сказать.