Он вообще старался привить мне вкус к дорогим вещам, к каким-то вычурным нарядам – главное, чтобы этикетка была с кричащим именем. Я же, на дух не выносившая показухи, чувствовала себя куда более комфортно в джинсах и водолазке, чем во всех этих павлиньих перьях. Кроме того, Марго успела приложить руку к моему имиджу еще в ту пору, когда я выступала на конкурсах. Она вместе со мной ездила по различным ателье, сама рисовала фасоны платьев для меня, сама подбирала материал и аксессуары, делая это куда лучше, чем опытные модельеры. Я сразу стала отличаться от всех танцовщиц на паркете, и это очень бросалось в глаза. Кроме того, Марго обожала таскать меня по разным магазинам и одевать, как куклу, – ей доставляло удовольствие выбирать для меня одежду, обувь и какие-то мелочи. Вкус у нее был отменный, и я всегда прислушивалась к ее советам.
Костя же любил китч, кричащие краски и почти карнавальные костюмы. Меня это злило. Переубедить его порой оказывалось очень сложно, я замолкала, но купленную по настоянию мужа вещь не надевала, если считала, что это не мое.
...Вах, ну сегодня я так утанцевалась... Надо же – «вах!» – восклицание, подхваченное у Кости. Все-таки совместная жизнь накладывает отпечатки в виде таких вот словечек-паразитов, привычки выпивать стакан воды с утра или заедать коньяк не лимоном, а бастурмой, привозимой специально для Кости из Еревана. Он многому научил меня: жульничать в карты, например, хотя я никогда не садилась играть с ним – Артур мне как-то шепнул по секрету, что лучше бы этого не делать, потому что, когда дело касается Игры, Костя абсолютно безжалостен ко всем – и меня тоже не пощадит. Поэтому я применяла знания на практике разве что с Иваном, когда мы никак не могли определиться, кто пойдет в ларек за бутербродами, например.
Сегодня я выиграла у него работу по танго. Даже встать потом с паркета не могла. Поставили диск – двадцать пять треков – и без остановки, по кругу... мамочки... Никогда не танцевала танго в джинсах – а, оказывается, что-то в этом есть. Непристойно, правда: партнер во фраке – и я в узких джинсах и майке... Но так накатило, что я даже сама удивилась – откуда силы, когда я сплю по три часа по ночам, а днем, как оголтелая, работаю. И танго с немецким вокалом – ммм... Вообще блеск. Спустившийся сверху посмотреть тренер ржал, как подорванный, а мы его даже не видели – ни я, ни Ванька. И только к концу поняли, что уже дети пришли, что обе двери в зал открыты настежь, и в них толпятся, разинув рот, изумленные родители учеников. Ну, еще бы: Мария Юрьевна, известная змея и просто злая девка – и вдруг такое... На двадцать пятом треке я сломалась под конец и легла на паркет, сказав, что ночевать тоже буду здесь. Пришлось Ивану через плечо перекидывать меня и нести в тренерскую на диванчик, а там еще и кофе с коньяком делать, потому что мне надо было на улицу идти – у нас запись новичков, я обещала руководителю помочь. И вот я, такая фея из Бомбея – волосы мокрые, майка мокрая, глаза бешеные... Глянула на себя в зеркало и поняла – нельзя в таком виде на улицу. Пришлось жариться в джинсовой рубашке.