– Коптильню? А ты не могла бы зарисовать ее?
– Это еще зачем? Обычная избушка…
– А то, что чешуя могла быть и на коптильне… Ведь ты же сама сказала, что пахло копченой рыбой… Значит, можно сказать, что эксперимент удался… – Он закрыл глаза и натянул одеяло до подбородка: – Если бы ты знала, Ната, как мне не хочется покидать эту теплую постельку… Знаешь, иногда мне кажется, что я оказался прокурором совершенно случайно, что мне просто не повезло в жизни… Ну что такое прокурор? Это реки крови, трупы, преступники, смерть…
– Вот и я тоже сейчас подумала: с какой это стати я провела всю ночь у Монахова, вытрясая у него информацию о погибшей в прошлом году учительнице математики, когда мне положено в ноябре вообще отдыхать! Ведь я, если ты, конечно, не забыл, преподавательница сольфеджио, музыкальной литературы и фортепиано вообще-то… А в музыкальной школе, где я должна работать, сейчас осенние каникулы… Напрасно я согласилась вести это дело…
– Ты про Литвинову? Что-нибудь новое? И при чем здесь Монахов?
– Ты можешь, конечно, не поверить, но у Монахова с Литвиновой был роман…
– Роман? Но как ты об этом узнала?
– Все очень просто: вчера я была на поминальном обеде в лицее и узнала массу интересных вещей… Но самое главное, это то, что у Литвиновой в лицее могли бы быть большие неприятности вплоть до увольнения, и только покровительство Монахова позволило ей не потерять работу… Он собирался, как я поняла его, жениться на ней…
– А что за конфликты в лицее?
– У нее оказался очень тяжелый характер… Она была максималисткой и бравировала своими принципами и бескомпромиссностью…
– А с кем конкретно она конфликтовала?
– Да со всеми понемногу… Ну посуди сам: на поминках никто, кроме директрисы, о ней не сказал ни слова. Разве это нормально?
– А ты не пробовала разговаривать с учителями?
– Я не могла. Они все сидели за столом и ели… Пренеприятное зрелище, скажу я тебе… Вообще непонятно было, зачем они там собрались…
– Сама же сказала, что они ели… А кто оплачивал это странное мероприятие?
– Монахов!
– Интересно… – Логинов все же поднялся и накинул халат. – Знаешь, я не удивлюсь, если окажется, что история Литвиновой еще не закончена… А что, если в ее смерти виноват как раз Монахов? По-моему, это логично. Только человек, чувствующий свою вину, способен на этот странный поступок…
– Ты имеешь в виду поминки?
– Ну да… Давай ты будешь держать меня в курсе дела… И если тебе понадобится наша помощь – скажешь. Идет? Обещай мне, что будешь предельно осторожна…
– Ты думаешь, что Монахов способен…
– А почему бы и нет? Он жил спокойно целый год…