Пока Толик размышлял над странностями новых знакомых, они перекидывались репликами и при этом собирали манатки. Моня дожевывал последний бутерброд, Слепой сгребал пожитки в рюкзак, а Шура торопливо запихивал РГД в карман, чтоб была под рукой. Слепой что-то негромко сказал, но Толик не разобрал слов. Тут он ошутил, что все взгляды снова скрестились на нем.
— Чего? — буркнул парень.
— Координаты схрона, говорю, на всякий случай давай, пусть у всех будут, — повторил Слепой. Толик, сверяясь по ПДА, продиктовал нужные цифры, все внесли пометки в компы… А подняв голову, он уткнулся взглядом в пистолет. Слепой, ухмыляясь, протягивал ему оружие.
— Это… мне?
— А кому ж еще? — Улыбка сталкера сделалась совсем лучезарной. — Держи, пригодится.
* * *
Тварь попробовала когтем старый стеллаж, служивший бандюкам лестницей. Ржавая конструкция тихо скрипнула. Тварь покопалась в памяти Сержа, отыскала опыт пользования подобной опорой, поставила вторую лапу на шаткую поверхность и нажала сильнее, придавила массой. Стеллаж застонал, но выдержал.
Будда с автоматом на изготовку наблюдал за действиями чудовища. В лунном свете он хорошо видел собачью башку, которая нелепым придатком торчала из широкой груди, различал молочно-белое лицо Сержа, на котором беспорядочно ворочались глазные яблоки, а перекошенный рот застыл в безумной гримасе. Две лапы Тварь держала поднятыми, длинные изогнутые когти покачивались, прикрывая человеческий торс, торчащий над хребтом паучьего тела. Длинные царапины — следы от пуль — поблескивали голубым под луной.
Толстяк понимал, что шанс прикончить Тварь из автомата ничтожно мал, и ждал возможности выстрелить наверняка.
Тварь перенесла большую часть веса на передние лапы, плоскость под ними согнулась и задрожала, однако выдержала. Задние лапы подтянулись, Тварь нависла над краем бетонного откоса, присела… Коготь зашарил в поисках новой опоры. Тем временем мозг чернобыльского пса транслировал затаившемуся под землей человеку умиротворенное спокойствие и ленивое любопытство. Сейчас Твари требовалось, чтобы человек бездействовал, а лучше — чтобы полез наружу из тесного проема.
— Как славно… — прошептал Будда, — такой подходящий настрой у меня для медитации! Давно не удавалось настолько дивно отсечь привязанности. Ну давай, давай, не останавливайся!
АКМ в его руках медленно опускался, сопровождая движение Твари на стеллаже. Вот коготь нашел следующую ступень, со скрежетом процарапал по ржавому стальному листу. Тварь медленно-медленно скользнула вниз, вытянула вторую лапу. Мертвые холодные глаза Сержа следили за движением оружия в руках Будды, и длинные когти покачивались перед бледным лицом, готовые прикрыть голову человека — самое ценное приобретение Твари, более важное, чем когти и зубы.