– Позвольте! Но если покупатель сделал предложение Цветкову, то он должен был указать, как с ним связаться на случай, если Цветков решит продать рукопись, – заметил я.
– Конверт с предложением о продаже Цветкову подбросили в почтовый ящик, – пояснил Стрельцов. – Текст на конверте и письме выполнен при помощи лазерного принтера, отпечатков пальцев – кроме пальцев Цветкова – не обнаружено. В письме для связи был указан номер мобильного телефона, зарегистрированный на умершего два года назад человека. Так что на загадочного покупателя выйти не удалось. Рассказывайте, что было дальше, Вениамин Аркадьевич!
– Цветков сказал, что желает передать рукопись в Российскую государственную библиотеку. Мы оформили этот дар надлежащим образом. Но прежде чем принять ее в наш фонд на хранение, было принято решение отреставрировать и законсервировать рукопись. Ведь мы не музей, а библиотека и должны предоставлять возможность людям науки работать с подлинниками! В качестве исполнителя работ определили всемирно известный ГосНИИР. Этот институт разработал уникальные технологии реставрации и консервации рукописей, выполненных как на бумаге, так и на пергаменте. Но дело в том, что у них много заказов, поэтому работу с «Хроникой Драгута» ГосНИИР внес в план на август месяц этого года. До отправки рукописи в ГосНИИР она должна была храниться в нашем отделе. И я… каюсь! Я имел неосторожность сказать об этом Игорю Русанову!
Кавецкий дернул кадыком, достал из-под стола бутылку с минеральной водой и налил себе в стакан. Жадно выпив, он опомнился и предложил воду присутствующим, но все отказались. Что до меня, то мне тоже хотелось пить, но – как сказал мудрый Омар Хайям – «вода не утоляет жажды, я как-то пил ее однажды». Лучше потом выпью холодного живительного нефильтрованного пива.
– Игорь, услышав об этом, пришел в неописуемое возбуждение. Он просил меня дать ему возможность переснять рукопись, уверяя, что она восполняет пробел в его исследованиях. А я… как его друг, я не мог ему отказать!
Кавецкий нервно выпил еще стакан воды и продолжил:
– Игорь принес аппаратуру – фотоаппарат, осветители на штативах – и переснял содержимое рукописи. Потом я уложил рукопись в шкатулку. Вообще, для хранения редких экземпляров мы используем специальные коробки из особого бескислотного картона. Но их мало, они стоят очень дорого, и я решил, что шкатулка красного дерева, в которой рукопись хранилась почти четыреста пятьдесят лет, будет ничем не хуже. Я запер рукопись в шкатулке, поставил ее в шкаф и ушел. А Игорь остался: он укладывал оборудование в сумку. А когда пришло время отправлять рукопись в ГосНИИР, я не смог открыть шкатулку: заклинило замок. Я вызвал слесаря, тот вскрыл шкатулку и…