* * *
Аэропорт Луа встретил нас мелким дождичком. На выходе из аэропорта я было принялся размышлять: стоит ли вскрывать упакованный в полиэтиленовую пленку чемодан ради зонта? Но подъехавший трансферный микроавтобус развеял мои сомнения: поскольку он должен был доставить нас прямо к апартотелю, то я решил не доставать зонтик.
Мальта выглядела примерно так, как я представлял ее по фотографиям: преобладал желтый цвет различных оттенков. Кое-где его разбавляли островки зелени – также различных оттенков – и пятна черного цвета, вроде тех, что на камнях оставляет плесень. Увидев смешение желтого и черного цветов различной интенсивности, я вдруг понял, что было источником вдохновения автора цвета «хаки», однажды вдруг решившего смешать черную и желтую краску в одном флаконе.
* * *
Апартотель «115 Strand» находился прямо на набережной города Слимы. Собственно, название отеля определяло его местонахождение: набережная вдоль бухты Слима-крик называлась Стрэнд, а дом, в котором размещался отель, как раз и имел номер 115 по этому самому «Стрэнду».
На ресепшене я попросил предоставить нам ту самую двухместную студию номер 405, которую в свой последний приезд занимал Игорь Русанов. Портье принялся было мне объяснять, что из окон этого номера «нет вида», но я могу доплатить отдельно за апартамент с «видом на море», но я решительно отказался от этого. Все-таки я приехал сюда не видом на море любоваться!
Студия оказалась помещением площадью метров пятнадцать квадратных плюс мини-кухня в пространстве между дверью в коридор и ванную комнату. Из неудобств: центральный – а не индивидуальный – кондиционер и французская кровать. Правда, горничная принесла нам раскладную кровать, но я с детства терпеть не могу раскладушки. Но Тавров с такой неприязнью посмотрел на раскладную постель, что я был вынужден предложить ему кровать.
Уразумев, что портье подразумевал под «нет вида», я был несколько удивлен. Окна студии и ванной комнаты выходили даже не во внутренний двор, а в световой колодец. По стенам колодца вились многочисленные канализационные и водопроводные трубы, периодически издававшие настолько разнообразные звуки, что при желании из них вполне можно было организовать сантехнический оркестр.
Особенно меня поразил размещенный под окном цветочный ящик, в котором влачили жалкое существование какие-то зеленые ростки, внешним видом напоминавшие купленный на рынке неделю назад и забытый в хозяйственной сумке пучок петрушки. Отчаявшись дотянуться к солнцу, они прижались к земле, вызывая острую жалость.