— К "Контану"!
Там он привык завтракать.
Через несколько времени после его ухода Агаша, неслышно войдя в комнату, спросила Елену Семеновну:
— А что, барыня, будете одеваться?
— А? Что ты сказала?
— Барыня будет одеваться?
— Да, да, да! У меня что-то кружится голова, я хочу прокатиться. Прикажи заложить серого и приготовь платье.
Елена Семеновна прошла в спальню, и Агаша помогла ей одеться. Через полчаса Дьякова села в сани, и серый в яблоках рысак помчал ее по снежной пелене Каменноостровского проспекта. Свежий морозный воздух обвевал ее лицо. Она вспоминала свою первую поездку с Чемизовым по пустынным аллеям Островов среди деревьев, усыпанных снегом.
Так прошло несколько времени.
— К Горяниным! — приказала Елена Семеновна кучеру, и сани понеслись в город.
Раскрасневшаяся, с блестящими глазами, Дьякова вошла к Горяниной, пышущая здоровьем, радостная, морозная.
Евгения Павловна вышла к ней навстречу и воскликнула:
— Что это, голубушка, столько времени и глаз не показали?
— Я вас ждала, — весело ответила Дьякова, — а сейчас к вам потянуло. Душечка, Евгения Павловна!.. Всегда, когда моя душа переполнена, я стремлюсь к вам! Алексей Петрович дома?
— Нет. В эту пору он всегда в суде.
— Тем лучше, я очень рада, — сказала Дьякова, проходя в зал. — Мы пойдем с вами в гостиную, сядем в уголок, и я вам открою большой-большой секрет!
Горянина улыбнулась, взяла свою гостью под руку, и они прошли в маленькую, уютную гостиную.
— Ну, рассказывайте, — сказала она, распорядившись подать чай, печенье.
— Ах, дорогая! — воскликнула Дьякова. — Я вас не видела столько, столько времени!.. Я влюблена… я люблю, и меня любят…
Она сжала руки Горяниной.
— Прохоров? — спросила та.
— Чемизов, Григорий Владимирович!
— Он? — с изумлением воскликнула Горянина.
— Да, он!
— Ведь вы его совсем не знаете. Признаться, и я его мало знаю: он был товарищем Алексея Петровича по гимназии, давно-давно.
— Он словно заворожил меня. И я, — Дьякова счастливо засмеялась, — кажется, тоже заворожила его. Он такой счастливый…
— Что же, вы выходите за него замуж?
— Да! Мы сперва устроим предсвадебную поездку. Ах, как я счастлива! Я приехала сюда лишь для того, чтобы рассказать вам об этом.
— Спасибо, — Горянина крепко поцеловала свою гостью.
Та вдруг заплакала и, как бы извиняя свою слабость, сказала:
— Я — совсем дура; сейчас мои нервы натянуты, как струны. Все меня радует, все меня волнует, и я вся, как лейденская банка, наполнена электричеством.
Евгения Павловна снова поцеловала ее.
— Ну, я поеду, — сказала Дьякова, быстро вставая. — Мне надо еще к портнихе, в Гостиный двор…