– …поскольку у меня нет ни малейшего желания ставить вам какие-то условия или выдвигать обвинения. И мне и моему клиенту нужно только одно – знать правду. Имя своего клиента я назвать вам не могу, но если в процессе беседы вы догадаетесь, о ком идет речь, это уже послужит ответом на мой основной вопрос. Из моего объявления легко догадаться, что Карлотта Воэн впоследствии превратилась в Элинор Деново, но если вы предпочитаете не отвечать на вопросы об Элинор Деново, мы можем ограничиться только Карлоттой Воэн. Кстати…
Вульф выдвинул ящик и вынул из него две фотографии. Я предупредил Вульфа, чтобы он не переусердствовал и не дал повода Вэнсу заподозрить, что мы охотимся за отпечатками его пальцев; поэтому Вульф взял фотоснимки совершенно небрежно – в полиции давно хранились его собственные отпечатки, – протянул мне, а я передал их Вэнсу.
– В то время она уже стала Элинор Деново, – пояснил Вульф, – но еще за год до съемки была Карлоттой Воэн, так что вы должны ее узнать.
Вэнс тоже повел себя совершенно естественно. Он поставил стакан на столик, взял обе фотографии в руки, внимательно рассмотрел, потом поднял глаза на Вульфа.
– Ну и что? Конечно, я узнаю ее. – Он отложил оба снимка на столик. – Я и не отрицаю, что был в свое время знаком с женщиной, которую звали Карлотта Воэн.
Он поднес к губам стакан и отпил.
– Когда и где вы с ней познакомились?
– Весной сорок четвертого. Кажется, в конце марта. Господи, неужели уже двадцать три года прошло?
– Где? – Вульф откупорил бутылочку, но наливать себе пиво пока не стал.
– Не помню. На какой-нибудь вечеринке, наверное. Мне еще и тридцати не было, так что я не отказывал себе в обычных удовольствиях.
– И вы ее наняли?
– Э-ээ… В некотором роде.
– Вы платили ей жалованье?
Вэнс отхлебнул виски.
– Послушайте, – сказал он, – я не собираюсь хвастать, но я был молод и от девушек отбоя у меня не было. Нравился я им, понимаете? Но вот Карлотта Воэн втюрилась в меня по-настоящему. Звезд в своем бизнесе я с неба не хватал – все это знали, – но она просто хотела мне помогать, а она свое дело знала. Я не возражал. Но жалованья я ей не платил, нет.
– Как долго она вам помогала?
– Практически все лето. Да и осенью. Месяцев шесть или даже семь.
– А почему перестала?
– Я ее не спрашивал. Просто перестала и все тут.
– Мне кажется, вы могли бы быть пооткровеннее, мистер Вэнс. Ваши отношения прервались оттого, что она была беременна, не так ли?
Вэнс стряхнул пепел с сигары в пепельницу, вставил сигару в рот, обнаружил, что она потухла, взял со столика спички, прикурил и затянулся. Потом посмотрел на Вульфа, открыл было рот, закрыл его, потянулся к бутылке, плеснул себе виски, отхлебнул и снова посмотрел на Вульфа.