В начале двенадцатого монаха разбудил мягкий толчок в голову, вслед за которым сердце проткнула раскаленная игла. Плохо соображая спросонок, он заполошно вскочил, тут же складываясь пополам от полыхнувшей за грудиной невыносимой боли. А на кровати, вцепившись в одеяло, хрипя и булькая, бился Роман.
Олег запредельным усилием воли сумел совладать с собой, и всем телом навалился на извивающегося в конвульсиях парня, не давая ему свалиться на пол. Он попытался купировать эпилептический припадок, подпитывая Романа собственной энергией и тут же поплатился за это сердечным приступом.
Облившись холодным потом, монах осел на пол и привалившись к тумбочке, ухнул в непроглядный омут забытья. Вернувшийся отец Матвей без лишнего пиетета отхлестал его по щекам, приводя в себя, а затем насильно влил в рот одно из своих магических снадобий.
Олег, ощущая, как постепенно проясняется сознание и помаленьку отпускает боль, потряс головой, выгоняя остатки одури. Потом ошеломленно спросил:
– Что это было?
– Что было, что было? – Как обычно заворчал священник. – Кто-то инициировал мгновенное обращение – вот что это было.
– Какое обращение? – Все еще сидя на полу, удивленно захлопал глазами монах.
Вместо ответа его собеседник сам задал вопрос:
– Ты, когда по темной территории болтался, часом не видал, как твари одновременно большое количество народу порешили?
Олег на минуту задумался, прикрыв глаза, а когда вспомнил, то непроизвольно вздрогнул:
– Там же, – он машинально бросил взгляд на наручные часы, отмечая начало новых суток, – вчера днем целая рота ОМОНа попала в засаду. Кровососы всем до одного глотки порвали и куда-то на их же машинах увезли.
– Вот тебе и ответ, – глядя в сторону, озабочено теребил бороду старик. – Ему зачем-то срочно нужна серьезная ударная сила. Впрочем, кажется, я знаю – зачем… А мальчик-то, как ты наверное заметил, очень, точнее сказать, даже слишком тесно с ними связан. И это, как ни странно, дает нам реальный шанс…
Оборвав на полуслове малопонятный для Олега монолог, он склонился над переставшим корчиться, но все еще тяжело и часто дышащим, до синевы бледным Романом. Пощупал пульс, оттянул веки и выдохнул:
– Да, все верно, его нужно как можно скорее возвращать… Пока не стало поздно… Помоги-ка мне доставить хлопца в Благовещенскую церковь.
– Там же реставрация, – не удержался взбодрившийся в результате действия эликсира монах. – Может, лучше в собор Троицкий?
– Я у тебя, раб божий, совета спрашивал? – Недовольно насупился старик.
Виновато потупившись, Олег подхватил Романа на руки и вынес в холл, где уже дожидалась предусмотрительно подготовленная отцом Матвеем каталка на мягком резиновом ходу.