Когда отхлынула первая волна непереносимой боли, оставляя после себя бухающие толчки крови в ушах, Сергей вдруг вспомнил все сразу. На мысленном экране полыхнула картинка, как он рвется сквозь шипящую и рычащую ораву туда, где оставил Ольгу, но на этом воспоминания обрывались.
Баринов несмело пошевелился, царапнув обнаженную кожу спины о шершавую кору. Переступил босыми ногами по колючей опавшей хвое, и с тоской ощутил, как в желудке растет знакомый ледяной ком.
«Только не это… За что?.. Почему я?» – Метались в голове обрывки панических мыслей. Слишком свежа оказалась память о том наваждении, с которого все началось. Сергей рванулся и с ужасом осознал, что накрепко прикручен веревкой к дереву. Только поэтому, будучи без чувств, он оставался в вертикальном положении.
Холодный пот, обильно выступивший из пор кожи, ручейками катясь по лбу и щекам, наконец, растворил запекшуюся корку крови и опер сумел приподнять веки. Его привязали на самом краю большой поляны. В прозрачном предутреннем тумане, на полегшей, седой от росы траве угадывались десяток темных фигур, образующих неплотный круг.
В центре, глыбой непроницаемого мрака возвышался широкоплечий великан в длинном черном плаще с надвинутым на лицо капюшоном, из-под которого свисали неухоженные сивые космы. Почему-то только его одного Баринов видел очень резко, тогда как остальные плыли и двоились.
И еще Сергей отчетливо слышал черного, как тот негромко бормочет на незнакомом языке. Голос постепенно становился все громче, наливался гнетущей силой, сдвигаясь в спектр низких частот. И вдруг тяжелым басом, на чистейшем русском языке, он раздраженно спросил:
– Сколько еще мне ждать собаку? Скоро утро, а ритуал так и не закончен.
– Они уже рядом, господин, – ответила женщина. – Только заклинаю, не трогай мальчика! Хватит крови! Он не сделал тебе ничего плохого!
– Я вижу, в прошлой жизни ты была неравнодушна к нему, – насмешливо пророкотал гигант. – В тебе еще слишком много от смертного. Забудь. Скоро ты окончательно убедишься, что он недостойная внимания пыль, – черный исполин развернулся, резко взмахнув полами плаща, и широко зашагал к противоположному краю поляны, а остальные гуськом потянулись следом.
«Эх, Мариночка... Спасибо тебе за заботу, милый мой следователь, – теперь Сергей легко узнал голос. – Кабы знать раньше… А теперь у меня есть Оля… Оля? – Баринов дернулся, как от электрического разряда. – Где она? Что эти твари с ней сотворили?»
В отличие от наваждения, наяву Сергей мог вертеть головой свободно, чем не преминул тут же воспользоваться. Он не ожидал увидеть ничего хорошего, и не обманулся в предчувствиях. На соседних деревьях обвисли три опутанных веревками тела. В ближайшем опер, по окровавленной бороде и клочьям камуфляжа, с оборвавшемся сердцем опознал священника. Похоже, святого отца драла клыками вся свора, не оставив на нем ни одного живого места.