— Посейдон присматривает за нами, Гисандр, — сказал, заметив, куда он смотрит, Иксион, — прислал сюда своих слуг.
Тарас молча кивнул, мысленно поблагодарив Посейдона за то, что тот не прислал сюда акул. А то выпавшим с «мятежного» корабля матросам — чуть раньше Тарас видел, как кто-то еще против воли покинул его борт — пришлось бы не слишком сладко. Последняя триера, на какое-то время слегка выправив курс, похоже, почти легла в дрейф, и Тарас всерьез начал беспокоиться, что там разыгралась настоящая драка. Если не бунт. Но, прежде чем вернуться к этому вопросу, предстояло выиграть гонку. Сначала он хотел воодушевить своих людей, а лишь потом рубить головы.
У самой скалы все три корабля чуть не столкнулись, протаранив друг друга, — но разогнавшийся быстрее всех «Тайгет» буквально на два взмаха весел опередил не желавших сдаваться соперников и проскочил в щель между ними, вырвавшись на оперативный простор. Правда, без потерь не обошлось. Триера Гисандра так близко прошла от других триер, что обломала им часть весел, а сама едва не получила удар в корму. Но, к счастью, в последний момент все обошлось.
— Лево руля! — заорал от радости Илларий, услышав за спиной треск ломаемых весел, вызвавший у него лишь веселье. — Мы победили! Обогнуть эту проклятую скалу!
Разогнавшийся «Тайгет» заложил крутой вираж влево, обходя высившуюся посреди моря одинокую скалу. Палуба резко накренилась. Отвыкшие от таких маневров моряки и часть солдат, отобранных Гисандром для последующей «перековки» в морскую пехоту, повалились на палубу. Но в море никто не улетел. Тарас лишь бросил беспокойный взгляд на баллисты, которые могли тоже сорваться со своих мест, но остался доволен — «спецназовцы», которым была поручена их охрана, закрепили орудия вполне сносно. Обогнув без потерь скалу, «Тайгет» чуть замедлил движение и направился назад в сторону гавани. Два остальных «противника» тоже миновали эту «вешку» и пристроились в хвост. Из-за потери части весел в носовой части они чуть сбавили ход, но боролись между собой до последнего.
— Как зовут капитанов? — уточнил Тарас у Иксиона, тоже наблюдавшего за дуэлью этих упертых моряков. Сам он еще не твердо выучил их имена.
— Того, что пришел вторым, зовут Панторий, — ответил грек, — а третьего — Сикел. Эти вояки из моих лучших людей.
— Вижу, — кивнул удовлетворенный их первой службой Тарас, — пожалуй, хоть я и выиграл гонку, а их тоже награжу.
По лицу Иксиона расплылась самодовольная улыбка, он принял эту похвалу на свой счет. В конце концов, это действительно были его люди.