– Сколько у вас детей, в общей сложности?
Она, похоже, задумалась:
– Ну, Уайлдер, конечно, потом Дениза.
Марри пил кофе маленькими глотками и пытался искоса смотреть на нее, держа чашку у нижней губы.
– Еще Юджин, который в этом году живет у своего папы в Западной Австралии. Юджину восемь лет. Его папа занимается исследовательской работой в аутбэке. Он также и папа Уайлдера.
– Мальчик растет без телевизора, – сказал я, – поэтому Марри, возможно, стоит потолковать с ним. Ведь он, в сущности, дитя природы, дикарь, найденыш из буша, умный и грамотный, но не знакомый с теми фундаментальными идеями и кодами, что служат признаками уникальности человеческого рода.
– Телевидение – проблема лишь в том случае, если вы разучились смотреть и слушать, – сказал Марри. – Мы со студентами постоянно обсуждаем этот вопрос. Они начинают сознавать, что должны взбунтоваться против телевидения точно так же, как предшествующее поколение взбунтовалось против родителей и своей страны. А я говорю, что им придется снова учиться смотреть на все глазами детей. Не обращать внимания на содержание. Выражаясь вашими словами, Джек, находить идеи и коды.
– А они что на это говорят?
– Что телевидение – сродни рекламной макулатуре в почтовом ящике. Но я говорю студентам, что не могу с этим согласиться, Я говорю им, что уже больше двух месяцев сижу в этой комнате, до утра смотрю телевизор, внимательно слушаю, делаю заметки. Впечатление просто обескураживающее, смею вас заверить, почти мистическое.
– И к какому выводу вы пришли?
Марри с важным видом скрестил ноги и, с улыбкой глядя прямо перед собой, опустил чашку себе на колени.
– Излучение и волны, – сказал он. – Я уже понял, что для американской семьи телевидение – первородная сила. Неприступное, не подвластное времени, изолированное, автономное. Оно подобно мифу, что рождается прямо в наших гостиных, подобно чему-то пережитому как бы во сне, предсознательно. Я просто в восторге, Джек.
Он посмотрел на меня, по-прежнему улыбаясь – почти заискивающе.
– Вы должны научиться смотреть. Должны отбросить предубеждения и воспринимать информацию. Телевидение предлагает нашему вниманию невероятное количество экстрасенсорных данных. Делает общедоступными воспоминания древности, зари человечества, радушно принимает нас в вещательной сети, в сетке подвижных пятнышек, из которых состоит изображение на экране. Там есть свет, есть звук. Я спрашиваю своих студентов: «Чего же еще вы хотите?» Взгляните на обилие данных, скрытых в сети, в яркой упаковке, в рекламных песенках и роликах, якобы взятых из жизни, в товарах, со свистом вылетающих из темноты, в закодированных посланиях, в бесконечных повторах, напоминающих церковные песнопения, мантры. «Кока – это класс, кока – это класс, кока – это класс!» В сущности, среда изобилует священными догматами, следует лишь вновь научиться реагировать непредвзято и превозмочь раздражение, усталость и отвращение.