— Царские? — протянул старик, совсем склонив голову набок. — Скажи на милость! А с чем же они?
Князь собрался уже подробно ответить, как дверь отворилась, и вошел Сергей, говоря на ходу кому-то:
— Да иди, иди, глупая! Не бойсь! Это мой приятель!
Князь вздрогнул и быстро поднялся со скамьи.
— Доченька моя! — сказал нежно старик князю, и при этих словах Наталья вошла в горницу с подносом в руках, на котором стоял золоченый кубок, и с ручником через руку.
Это была та самая девушка, которую видел князь на лугу, и второй раз сердце его забилось, и ему показалось, что перед ним опять виденье.
Она была действительно прекрасна. Круглое личико ее с большими, словно удивленными, серыми глазами, с ярким румянцем во всю щеку, с темными бровями и тонким, словно точеным носом, казалось словно рисованным. Высокая, стройная, с темной каштановой косою до колен, она стояла потупясь перед князем и говорила:
— Откушай, князь, с дороги.
Князь протянул дрожащую руку к кубку и разом осушил его, но закончить обряда у него не хватило духа, и вместо поцелуя он только поясно поклонился ей. Она ответила ему тем же и быстро скрылась, словно истаяла в воздухе.
Старик заметил произведенное дочкою на князя впечатление и горделиво улыбнулся.
— Ну, а теперь и на покой иди! — ласково сказал князю Сергей. — Я от твоего человека услыхал, что ночью ехали. Заморился! Иди, иди! К обеду подбужу тебя!
— Иди, княже, — сказал и старик, подымаясь с лавки, — а я пойду к кухарю, а то тебя с дороги и не накормишь как следует!
— В горницах-то жарко будет, я тебя в повалушу.
Сергей свел князя в маленькую пристройку к задним сеням, состоящую из горенки с двумя слюдовыми оконцами. Стены ее были тесовые, чисто струганные. В углу висели два образа. Прямо от двери вылезала печка с лежанкой, а за нею тянулась по стене широкая скамья с изголовьем.
Теперь на нее были положены пуховики и поверх них ковер с вышитыми пестрыми птицами.
— Вот тут и засни, — сказал Сергей, — а я пока что в поле съезжу.
— Спасибо, друг! — ответил князь. — Придешь будить, пошли ко мне моего слугу. Накажи, чтобы с тороками пришел.
— Ладно! Спи!
Сергей ушел, а князь распоясался, сложил на стол оружие, снял кольчугу и чугу, разул ноги и с наслаждением вытянулся на скамье. Сон охватил его сразу, и скоро повалуша огласилась богатырским храпом.
Спал князь, а во сне стояла перед ним Наталья. Стояла она перед ним бледная, печальная и, протягивая руки, говорила: "Спаси меня!" — "От кого, голубка?" — спрашивал он. "От лихого злодея!" И в тот же миг кто-то ухватил ее сзади. Князь бросился на него, и они схватились. Князь не видел его лица, но слышал его дыханье, глаза его горели и жгли его, словно огнем, рука давила ему горло, а Наталья, заломив руки, кричала: "Милый, оставь его! Он убьет тебя!" Князь рвался и не мог вырваться из рук злодея.