— Новыми вождями стали Амброзий, обладавший большим опытом в делах управления страной, и его брат Утер, военачальник. Вдвоем они восстановили порядок в королевстве и заставили саксов вернуться на восточное побережье. Амброзий был объявлен верховным королем и призвал ко двору молодого чародея Мерлина, признав его своим родным сыном, хотя и рожденным вне брака. Римлянин по воспитанию и мышлению, Амброзий принялся восстанавливать закон и порядок, разъезжая по стране и пытаясь объединить различные кельтские племена. Однако он стал жертвой отравителя при дворе, и поскольку воинам больше всего по душе пришелся его брат Утер, они избрали его верховным королем. Это случилось шестнадцать лет назад, — размышлял Кевин уже обычным голосом. — У Утера не было наследника в течение всех лет его правления, не считая, конечно, какого-то загадочного принца, которого, по слухам, создал Мерлин с помощью магии и колдовства. В течение многих лет никто не видел ни мальчика, ни колдуна; никто не знает, где находится ребенок или как его зовут… и даже неизвестно, жив ли он. У наследников всегда найдутся враги, если есть претенденты на корону.
— Но кто же на нее претендует? — спросила я, все еще не понимая, какое отношение это имеет к нашим делам в Регеде.
— Эдвен говорит, что многие недовольны такой приверженностью к Риму и хотят, чтобы верховная корона вернулась к старым кельтским семьям, которые обладали властью до начала Смутного времени. Поскольку верховный король выбирается с общего согласия, многие могут соперничать за почет и власть, которые приносит этот титул.
Его черные, пронзительные глаза пристально следили за мной.
— Скажи-ка, — сказал он, — как бы ты отнеслась к тому, чтобы верховная корона была бы отдана, например, Уриену?
— О…
Ответить было совсем не просто, поскольку Уриен являлся нашим соседом. Мне, конечно, не нравилась мысль, что он может стать верховным королем и над нами. Я молча кивнула, снова уставившись в воду и думая о том, какими обманчивыми и изменчивыми кажутся происходящие события, когда начинаешь докапываться до их сути.
Я вздрогнула и заставила себя забыть о верховном короле и его наследнике. Мы приближались к плавучим домам, расположенным на далеком озере Мильтон — даже верховный король вряд ли смог бы отыскать нас там.
Дома, возраста которых никто точно не знал, стояли на островах из грязи, хвороста и бревен, очень напоминая гнезда чомги. Летом в них чудесно, когда челноки привязаны к верандам, окружающим каждый дом, и вода, открывающаяся взгляду со всех сторон, действует умиротворяюще. И даже зимой пол из начищенных досок и уютные спальни, заливаемые теплом от очага, сложенного из камня-плитняка, так же удобны, как и любой круглый дом на холмах.