Светлые волосы и голубые глаза этого человека говорили о том, что он чужеземец, и я с любопытством наблюдала, как он предлагает свои товары то одной, то другой женщине.
При более пристальном рассмотрении некоторые товары на его коврике оказались разнообразными и дорогими: среди обычных бронзовых и медных вещиц, какие можно встретить на любом рынке, была серебряная брошь в форме массивного диска — ничего подобного я никогда раньше не видела.
— Саксонская работа, девочка, — сообщил торговец. Очень распространенная в окрестностях Йорка. Но это дорогая вещь, слишком дорогая для любого человека, кроме принцессы.
Меня подмывало сказать, что я и есть принцесса, но, поскольку у меня все равно нечем было заплатить за брошь, я решила промолчать.
Он протянул мне маленький кошелек, пестро раскрашенный и разрисованный замысловатыми узорами.
— Египетский, насколько мне известно. Скорее всего, соткан в Каире. А может быть, в Дамаске.
Мне стало интересно, где находится Дамаск и кто сделал кошелек. Я всегда восхищалась торговцами, по всему миру разносящими творения человеческих рук. Мне хотелось расспросить его о бивачных кострах, у которых он сиживал, послушать истории, услышанные им во время странствий. Но Гледис позвала меня помочь перелить вино, поэтому я улыбнулась мужчине и быстро убежала в кладовую.
Полдень был жарким и душным, но когда пришло время открывать совет, люди столпились на главном дворе. Их было столько, что некоторые заняли дверные проемы домов, сидя или стоя очень тесно друг к другу; каждый пытался найти себе место. Слугам пришлось пустить фляги с вином по кругу, поскольку кубков на всех не хватало. Ощущение праздника постепенно исчезло, и к тому времени, когда в центр площадки вынесли резной стул короля, веселье сошло на нет, уступив место серьезному настроению.
Ввиду важности происходящего отец открыл совет торжественным обращением к богам и после того, как им плеснули вина, немедленно представил собравшимся короля Лота и устало опустился на свой стул.
Энергия, исходящая от неугомонного северного владыки, заполнила пространство в центре площадки и приковала к себе все взоры. Он был огромным мужчиной с замечательными усами, их концы были смазаны воском и щегольски свисали вниз к подбородку. Отличный цвет его лица и крепкое телосложение говорили об избытке здоровья и энергии, и я не отрываясь смотрела на него с благоговейным ужасом и восхищением. Он был похож на легендарного героя, гордый и величественный, облаченный в льняную тупику, едва доходившую до колен, с переброшенным через плечо зеленым шотландским пледом, заколотым гигантской брошью с драгоценными камнями.