Наконец, у нас имелась ракета «Сайдуиндер», покоившаяся на двух установленных в самом центре сарая козелках и укрытая брезентом. Чего нам не хватало, так это «Оставшихся».
Расхаживая по сараю, я то и дело посматривала на панораму пустыни через выбитые доски. Вокруг в лучах солнечного света сверкали принесенные ветром песчинки. Вытянувшись на земляном полу, Брайан поудобнее устроил голову на рюкзаке.
— Эв, сядь и успокойся. У нас еще три часа.
— Конечно.
Хотя я не спала всю ночь, но усидеть на месте никак не могла. Расходились нервы.
— Нет смысла себя изматывать. Я позвоню Пэкстону в полдень.
Марк сидел, привалившись к стене.
— Слушайся брата. Береги силы, — сказал он.
Закрыв глаза, Брайан сцепил на груди руки, словно глава семьи, решивший прикорнуть в воскресный полдень. Его поведение казалось удивительным. Невозмутимость воина — она меня успокаивала и в то же самое время страшила.
Ветер пробивался сквозь доски. Несмотря на жару, меня бил озноб.
И я заснула. В полдень голос Брайана вернул меня из ватного забытья. Брат разговаривал с Пэкстоном по моему мобильному телефону:
— С шоссе три-девять-пять в направлении на запад, к горам, примерно пять миль. Нет, перед поворотом на «Портал Уитни».
Он говорил спокойно. Потом на секунду замолчал, слушая.
— Нет, не надо мне напоминать. Я выполню свою часть сделки, ты — свою. Теперь дай поговорить с Люком.
Я услышала, как Пэкстон сказал в трубку:
— Не отключайся.
Сердце едва не выпрыгнуло из груди. Последовал щелчок, шумы, затем я услышала голос. Нет, не самого Люка. Всего лишь магнитофонную запись.
— Папа?.. — Голос был неуверенным и слабым. — Вот что пишут газеты. Южная Калифорния — двадцать восемь, Калифорния — семнадцать, Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе — тридцать четыре, Вашингтон — тридцать один.
— Сукин сын! — выругался Брайан.
— Оре… Орегон — четырнадцать…
Запинаясь Люк продолжал диктовать очки из футбольного раздела, но Брайан уже не слушал.
— Дай поговорить с моим сыном.
На линию вернулся Пэкстон:
— Мальчик в порядке. Мы не станем привозить его к телефону, потому что военные легко отследят наш звонок. Если они так сделают и нападут, ребенка им не видать. Ни сейчас и никогда.
Брайан задышал чаще. Не имело смысла говорить Пэкстону о фактах или технологиях.
— Люк и Табита приедут с тобой. Через час.
Прежде чем Пэкстон ответил, Брайан отключился.
— Они едут. Готовьтесь.
Звук моторов мы услышали за полмили. Рассмотрев приближавшиеся машины через щели между досками, Марк сообщил:
— Два пикапа и два мотоцикла.
Брайан встал рядом.
— Можешь увидеть Люка или Табиту?