— Мама подлая?
В этот момент вошел Брайан, переодетый в белую майку и джинсы, с мокрыми волосами. Слова Люка остановили его посреди комнаты.
— Мама не подлая… Мама… Она себя потеряла, — так ответил отец сыну. Он присел на диван рядом с нами. — Сегодня случилось то, что кажется неприятным. Но мир — жестокое место. Так что тебе нужно понять, кто на твоей стороне и на кого можно положиться. Ты можешь рассчитывать на меня и на тетю Эван. Мы здесь, и мы о тебе позаботимся. И можешь рассчитывать на самого себя. Ты можешь за себя постоять и знаешь, что правильно представляешь себе добро и зло. — Люк сидел и слушал, не шевелясь. — Это так же, как иной раз случается в полете. На меня рассчитывает пилот бомбардировщика, и вся эскадрилья прикрывает его от нападения врага. Я полагаюсь на ведомого, и он всегда предупредит об опасности. И я полагаюсь на свои силы — потому что именно я пилотирую свой самолет.
Некоторое время Люк молчал, затем спросил:
— Джесси тоже на моей стороне?
— Конечно, — ответила я.
— А Ники и Карл?
Я кивнула.
— А мои учителя?
— Все как один.
— Я так и думал, — сказал Люк и повернулся к Брайану: — Завтра я увижу твой «восемнадцатый»?
— Конечно. Иди к папе.
Но Люк спрятался за меня.
Глаза Брайана, привыкшие распознавать самолет противника на расстоянии семнадцати миль, не заметили того, что к нам приближалось. Его зрение забили помехи. Возможно, он заметил бы со временем? Трудно сказать. Может, здесь помогло бы осознание нашего с ним сходства и некоторым образом понимание степени раздражительности взрослого человека? Я не сказала ничего такого, тем более при Люке. Вместо этого мы сидели вместе, прислушиваясь к шуму ветра, до тех пор, пока глаза мальчика не сомкнулись, а дыхание не стало ровным и глубоким. Взяв сына на руки, Брайан перенес его в кровать.
Когда брат вернулся в комнату, я спросила:
— Откуда ты узнал про мои дела с полицией? Ну тогда, в школе?
— Отец сказал.
Даже пятнадцать лет спустя я была возмущена:
— Он же обещал тебе не рассказывать!
Брайан пожал плечами:
— Папа так вышел из себя…
— Лучше не напоминай. Он всегда взрывался, как граната.
Однажды нашу компанию из четырех девчонок по дороге домой остановила полиция. Травка была лишь у одной из нас, у Эбби Джонсон. Пакетик лежал у нее в кармане, и я этого не знала. Но девочки сидели в моей машине. И нас направили на экспертизу. В полиции со мной обращались как с проституткой-наркоманкой или, еще хуже, коммунисткой. Потом дома я, как проштрафившаяся, чистила туалет зубной щеткой.
— Нет, — ответил Брайан, — папа не на тебя злился. По-настоящему его взбесили полиция и судья.