— Вы видели это собственными глазами?
— Я только что получил сообщение от командующего той операцией. — что, Император действительно ожидает, что он отправится ради этого в путешествие в Ядро к древним океанским пещерам?
— Джедай не мертв, пока вы не видите перед собой его труп. Сообщите мне, когда это произойдет.
Император махнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Малорум тут же решил попридержать пока известие о поимке Феруса Олена. Возможно, этот козырь понадобится ему в следующий раз. Кроме того, у него были и собственные планы насчет Феруса. Пока не вполне ясные, но это только пока… Ферус был единственным из всех, кого он мог найти, кто мог вывести его на прошлое Дарта Вейдера.
Малорум поклонился, вышел, не взглянув на Слай Моуре, и направился к специальному турболифту. По дороге в здание Сената он обдумывал то, что он уже знал… и то, что он был ещё должен узнать.
Наиболее важной информацией было то, что Дарт Вейдер и Анакин Скайуокер — это один и тот же человек.
Император не знал, что Малоруму это известно. А он успел просмотреть записи нападения на Храм перед тем, как они были уничтожены. Тогда он ещё не был следователем, а только одним из доверенных имперских офицеров разведки, посланных в Храм после Приказа 66. Он видел то, что сделал Анакин Скайуокер. И видел, как рыцарь-джедай опустился на колени перед Императором. И как ему было дано его новое имя — Дарт Вейдер.
С тех пор он сделал это своим делом — собрать всю возможную информацию о Скайуокере. Подкупал очевидцев, наблюдал, рылся в событиях прошедших месяцев…
Он знал, что Анакин Скайуокер был учеником в Храме в то же самое время, что и Ферус Олен. Он знал, что Скайуокер был отцом ребенка сенатора Амидалы; ребенка, который так и не родился… Он подозревал, что сенатор была в том медцентре на Полис Масса, но исчезновение отчетов спутало все карты, сбив его со следа.
Тайны — самая важная вещь. Если вы знаете тайны человека, у вас есть ключ к его уничтожению.
И таким ключом, возможно, был Ферус Олен.
Это было не настолько плохо, по крайней мере, для тюрьмы. Ферус видел и хуже.
Он перевернулся на другой бок на твердом дюракрите, на котором спал… и оказался нос к носу с самой здоровенной миер-крысой из всех, когда-либо им виденных. Зверина жевала его ботинок.
Так, кажется, нарушение общественного порядка.
Он запустил в неё вторым ботинком, и крыса удрала прочь. Что ж, придется посмотреть фактам в лицо. Он оказался в одной из самых охраняемых тюрем Галактики. И если кто-то из тех, кто был с ним рядом — кто-нибудь, для кого он дорог, или даже кто-то, не особенно к нему расположенный, вроде мастера-джедая Солис, не спасет его, он проторчит здесь до самой смерти — надрываясь на работах, пока не будет казнён.