— Что ж, хорошо, — сказал он. — Расскажите обо всем, сэр, что мне следует знать.
Маркиз Нэш никогда не считал себя счастливым человеком. Он стоял у своего массивного письменного стола в библиотеке, заложив руки за спину, и, испепеляя взглядом трех застывших перед ним женщин, изо всех сил старался не произносить вслух ругательств, вертевшихся у него на языке. Этими леди были его взбалмошная и до крайности капризная мачеха Эдвина, вдовствующая маркиза, и две его сводные младшие сестры.
— Да, все это очень неприятно и огорчительно, — сказал наконец он, когда они сели за стол и его мачеха начала разливать по чашкам чай. Новости об убийстве на Стрэнде настигли его сегодня утром, и он спешно вызвал Эдвину и сестер к себе домой на Парк-лейн, чтобы выяснить все обстоятельства происшедшего несчастья.
Эдвина поставила на стол серебряный чайник.
— Мне кажется, это так отвратительно — позволить воткнуть в себя нож средь бела дня на глазах у публики, — защебетала она.
У Федры так сильно дрожали руки, что ее чашка дробно постукивала о блюдце.
— Мама, пожалуйста, не начинай снова, — пробормотала она. — Подозреваю, что тот джентльмен меньше всего думал о соблюдении этикета, когда ему вонзали нож в спину.
Вдова резко повернулась к дочери и сказала:
— Но, Федра, они могли бы сделать это хотя бы в Ист-Энде, где такие злодейства случаются каждый день и где все уже к этому привыкли. Фиби была вынуждена дать мне понюхать нашатырного спирта, чтобы я не упала в обморок. Так ведь, дорогая?
— Да, мама. — Фиби опустила глаза.
— И только подумать, что там оказалась Федра! — продолжала щебетать Эдвина. — Она попала в самую гущу событий! В то самое время, когда Фиби должна выезжать в свет!
— Теперь никто не приедет к нам на бал, — жалостно оговорила Фиби и выпятила нижнюю губку. — Фе разрушила мое будущее.
— Что за ерунду ты говоришь, Фи! — простонала Федра.
Нэшу тоже хотелось застонать. Правда заключалась в том, что ни у Фиби, ни у Эдвины не было ни грамма здравого смысла, и Нэш это знал. Он позволил Федре опекать их все эти годы, и такое положение дел, разумеется, было упущением с его стороны. Правда, Федре немного помогала и сестра Эдвины, леди Хенслоу. Если бы обстоятельства сложились как-то по-другому, страшно даже и представить, что было бы с этой парочкой. Они бы просто опустились на самое дно и умерли с голоду, истратив все состояние семьи на покупку новых лент для причесок. Надо сказать, что и Тони, несмотря на его блестящие мозги политика, в бытовом плане недалеко ушел от своей сестры и матери. Фе являлась оплотом семьи, неким стабилизирующим фактором, и то обстоятельство, что она оказалась не в то время и не в том месте, можно объяснить лишь крайне неудачным стечением обстоятельств. Ей просто не повезло. По крайней мере Нэш считал именно так.