— Садомазохистские оргии с применением насилия и пыток, гомосексуализм, детская проституция. Туда поставляют совсем молодых девушек и юношей, часто против их воли. Некоторые случаи просто поражают своей жестокостью.
Тристану все это было известно, но он ждал, что де Венденхайм подтвердит это.
Де Венденхайм пожал плечами.
— Я не осуждаю предпочтения мужчин, если все основано на добровольном согласии, — сказал он. — Но, насколько я знаю, содержащая этот публичный дом мадам идет навстречу любым пожеланиям своих клиентов и стремится удовлетворить самые изощренные вкусы. А это, как вы понимаете, не может обходиться без насилия.
Тристан сделал глоток кофе.
— Недавно ночью я следил за черным ходом этого заведения и видел, как к нему подъехали две кареты без всяких опознавательных знаков, — с задумчивым видом проговорил он.
— Вы следили? — Лицо де Венденхайма исказилось. — Господи, надеюсь, вас никто не видел?
Взгляд Тристана устремился вдаль.
— Мой дорогой друг, — тихо сказал Тристан, — ни у кого не было ни единого шанса выследить меня.
Немного помолчав, де Венденхайм кивнул.
— Что ж, понадеемся на ваш опыт разведчика.
— Кареты останавливались всего лишь на пару минут, — Тристан продолжил свою историю, — и оба раза через черный ход выводили женщин, плотно закутанных в плащи. Одна из них… Что-то было в ее позе, в том, как она держала голову… — он поставил чашку кофе на стол и заглянул де Венденхайму в глаза, — честно говоря, я не уверен, что она была жива.
На скулах де Венденхайма заиграли желваки.
— Я думаю, ваше предположение недалеко от истины. И вполне возможно, что убитый на Стрэнде мужчина стал неугоден кому-то из клиентов этого заведения.
— А что вам известно о владелице публичного дома?
Де Венденхайм вдруг снова ухмыльнулся.
— Ее фамилия Вострикова, — тихо проговорил он. — Лилия Вострикова. Было время, я пытался разыскать ее, но она оказалась просто неуловимой. Говорят, что большую часть года она проводит в Бордо.
Тристан продолжал смотреть на де Венденхайма.
— Отец сказал мне, что мадам Вострикова раньше работала агентом и что она приехала в Лондон вместе с Чарторыйским, известным русским государственным деятелем.
— Да, но он поляк, насколько мне известно, — многозначительно заметил де Венденхайм. — Сейчас в Польше сложилась довольно взрывоопасная ситуация, Россию, разумеется, это не может не тревожить. Чарторыйский имеет непосредственное отношение ко всем этим делам.
Тристан обнаружил необычный завиток на одной из деревянных досок, из которых был сделан стол, и с рассеянным видом стал потирать его пальцем.