— Я должна идти.
Так он понял, что она работает. Хотя это осталось не до конца проясненным.
— До свидания, — проговорил он как можно мягче, ища отсвет в ее голубых глазах.
— До свидания. Спасибо за кофе.
И всё. Были ли они по-прежнему чужими друг другу, как и прежде? Он пытался убедить себя, что это не так. Она не была свободна. Что она думала о нем? У него создалось ощущение, что она насквозь его видит.
***
Следовало продолжать, произносить какие-то слова, стремясь создать естественные отношения. «Здрасьте. Здрасьте». Все пришлось начинать заново. А ведь она понимала, какими глазами он на нее смотрит. Он мог Руку дать на отсечение: она все понимала. Есть вещи, которые так просто объясняются, если их сразу проговорить, не откладывая в долгий ящик. Но поскольку проговорить-то их как раз и невозможно, все усложняется. «И становится смешным», — добавил он про себя. Оттого ли он бросился в воду очертя голову? Приближался конец учебного года. Он подошел и сказал:
— Мы должны пообедать вместе. Мне доставит огромное удовольствие повести вас куда-нибудь, куда пожелаете.
Он полностью раскрыл свои карты. Приходилось идти на это, чтобы двигаться как-то навстречу друг другу Жизнь не предложила ему ни одной подходящей ситуации. И если он хотел свидания с ней, нужно было по просить ее об этом. И то, что он оказался способен сделать это, иначе как волшебством не объяснишь. Он раз двадцать повторил свою просьбу. Про себя. Звучало все равно очень ненатурально: особенно фальшивыми, если не сказать абсурдными, были слова «доставит огромное удовольствие», ведь он ее совсем не знал, и с какой это стати он поведет ее куда-то, если они никакие не друзья Но как еще было завуалировать хитрость? Ни один, ни другой способ ему не был известен. «Мне доставит огромное удовольствие повести вас куда-нибудь» выглядело грубой уловкой, сквозь которую прорывалась правда «Вы мне нравитесь». Выговаривалось все это сладчайшим голосом, а слова «куда пожелаете» и вовсе с замиранием вплоть до изнеможения. Он не изнемогал, про сто горел желанием быть с ней. Увы, для этого требовалось произнести вслух целую условную фразу. Он сделал это, разрываясь между ощущением, что полностью оголяется перед ней, и ощущением некой игры. А «куда пожелаете» показалось ей чем-то вроде непристойного предложения. Но в душе она ликовала. Жизнь вдруг двинулась с места, накатило, наехало, накрыло волной, хоть пускайся в пляс, чтобы подыграть нахлынувшей лавине неясных томительных ощущений. Неужто мы настолько одиноки, что, даже когда любимы, каждое новое переживание полнит нас радостью? Она пребывала в мире грез. Ему почудилось, что она небезразлична к его предложению, но поскольку она молчала, он решил, что ошибся. Он снова смягчил голос: