В обычные дни сцену закрывал опускавшийся сверху экран, и горожане приходили посмотреть любимые фильмы.
Выход из кинозала уводил не к парадной лестнице, а вёл другой дорогой мимо буфета, с аккуратными рядами бутылок пива и лимонада, с горами бутербродов с сыром и колбасой на подносах и конфетами в стеклянных вазах на высоких ножках, во внутренний уютный дворик с фонтаном, скамеечками и узорной кованой решёткой ограды. В ограде открывалась дверь, ведущая на улицу, и там всегда торчала весёлая краснощёкая тётка в белом фартуке, продающая божественные хрустящие горячие жареные пирожки, которые бесподобно готовили в офицерской столовой, расположенной через дорогу. Пирожки стоили недорого и были с начинкой из картошки или повидла, с мясной или гороховой, и так вкусно было есть их прямо на улице, зажав промасленной бумагой!
В общем, для детей, приезжающих из села, где не было особых развлечений, городской Дом Офицеров был сияющим Дворцом, полным приятной загадочности, красоты и невероятных невиданных чудес.
Но приезжали всё-таки не глазеть, а репетировать, готовиться к концерту. Поэтому потехе был час, а делу оставляли время.
Дети повторяли свои концертные номера с учительницей пения и руководителем школьной самодеятельности Ириной Олеговной, раз за разом отрабатывая входы и выходы, запоминая, кому за кем и когда вступать, и что представлять зрителям.
Время концерта приближалось, программа выступления была готова. И тут нечистый подсунул Ирине Олеговне детскую песню о парашютистах.
В ней были такие слова: "Колокольчик серебристый, развернись надо мной, мы летим, парашютисты, над страной, над страной". Эта песня очень понравилась Ирине Олеговне, подходила для концерта, соответствовала духу ДОСААФа и десантных войск.
Но эта же песня стала проклятием для Федюни. Совершенно неглупый, понятливый, но очень волнующийся Федюня, с самого начала не подружился со словами "парашютик", "парашютисты".
И песня-то детсадовская, и слова-то нехитрые, но словно бес вселился в его язык, который, хоть убей, выпевал "...мы летим, парасучисты...". Не хотела сдаваться и отказываться от хорошей песенки Ирина Олеговна, чуть не плакал, но ничего не мог с собой поделать Федюня.
Слова песенки и мелодию он запомнил быстро. Когда вместе с Ириной Олеговной он не пел, а стихами проговаривал слова, у него получалось чётко и правильно "парашютик", "парашютисты". Но стоило начать петь...
Скрепя сердце, жалея сникшего Федюню, Ирина Олеговна "парашютистов" отставила, и Федюня немного повеселел.
Наступил день концерта. Май бушевал в городе белым кипением цветущих каштанов, благоухал запахом сирени, полыхал красными полотнами флагов и поздравительных транспарантов.