Вслух же произнес:
— Да, да, конечно. О, еще одно — у меня есть небольшой, но особенно хороший блок боты в карбоните, продукт крайне высокого качества. Я буду рад послать его вашему виго как жест доброй воли
— Высокого качества, э? Сколько?
— Немного, — Блейд с самоуничижением пожал плечами. — Примерно пять килограммов.
— Прекрасно, — ответил человек. — Мой виго будет доволен.
— И я рад слышать это, — Блейд поднялся. — Разумеется, я ее спрятал. Составите мне компанию? Это на карантинной палубе.
Матал заколебался.
— Карантин? Это для заразных болезней?
— Нет-нет, ничего подобного. Все, что приходит с планеты, должно стерилизоваться — облучаться — из соображений безопасности. Дронгар, как вы, несомненно, знаете, настоящая свалка экзотических патогенов. Сейчас палуба вычищена, и я запретил к ней доступ, чтоб быть уверенным, что никто не наткнется на кое-какие вещи, которые мне не хотелось бы показывать — вроде той, которую я приготовил для вас.
Человек кивнул.
— Умно. Знаете, когда закончится эта война, вы могли бы подумать о том, чтобы работать на «Черное Солнце», адмирал. Там самое место для таких, как вы.
— Вы мне льстите, — Блейд дипломатично предложил ему пройти первым. — Так мы идем за подарком для вашего виго?
— Я в игре, — ответил Матал.
На этот раз Блейд лишь с огромным трудом удержался от улыбки.
* * *
Ден Дхур махнул бармену, привлекая его внимание, показал на пустые стаканы рядом на столике и выставил два пальца. Бармен, сменивший молчаливого ортолана, кивнул.
Ден снова повернулся к существу напротив него — повесившему голову коренастому угнауту, специалисту по мед-механике по имени Роранд Зузз.
— Прелестно, — проговорил Ден. — Давай дальше.
Зузз высосал остаток омерзительно пахнущего пойла, которым он взбалтывал биохимию своих мозгов, и поставил пустой стакан на стол. Запах выпивки — какой-то токсин замешанный на карбокисле, напоминал Дену сломавшийся неделю назад краулер с мясом, и он не собирался радовать себя пробой того, к чему этот запах прилагался. На бутылке, которую дроид оставил на столе, была наклейка «тирузианский красный эль», а реклама гласила «потому что желтый в космосе не смотрится».
«Что бы это значило?» — задался вопросом Ден.
— Угу, ятскажу что м'рабта — из самх трдных на всслужбе, эточно.
Его Базовый был ужасен; угнауты обычно не утруждали себя изученим основного языка галактики, если это не становилось необходимостью, но Дену доводилось слышать и понимать варианты и похуже.
— Тти доки всврмя орут «Чни ето! Чни то!» слвно ни ждут чт я втащу запчсти у сбя зз заднцы! Полезн дрбдн в тм мре кргом н'влятся, буд'врен. Доки… — пробормотал он, угрюмо уставившись на жижу в его стакане.