– Ха!
– Девять очков, – изрекает Гуля, глядя на дротик, вонзившийся в переносицу Хижняка. – На прошлой неделе было хуже.
– Но все равно есть над чем работать, да?
– Еще попытка!
– Скажи мне, что ему очень, очень больно!
– Он истекает кровью, шеф!
– Я тотально люблю тебя, Гульнара Ибрагимовна!
– Спасибо, Андрей Сергеевич!
– Хочешь выходной в пятницу?
– Нет. Ты все равно не подпишешь, проще заболеть.
– Ну скажи, что хочешь, дай мне ответить: «невозможно», потешить свой начальственный комплекс неполноценности.
– Не хочу. Я с понедельника и так в отпуске.
– Рррррр! – рычу я. – Моя маленькая неприступная татаро-монголочка! Как, кстати, твой бойфренд?
– Перманентно! – чихает Гуля.
– Смотри, чтобы к новому сезону никаких беременностей!
– Я повесила замок. Можно пойти пообедать?
– О! Как же я забыл-то. У меня тоже обед! С Семисветовой!!
– Действительно, как же ты забыл?! – кривится Гуля. – И у меня не записано...
– Кто бы сомневался! – хмыкаю я, открывая дверь. – Кстати, где? Надеюсь, в Останкино?
– Понятия не имею! – Гуля капризно вытягивает губы.
– Ты... – я пристально смотрю на нее, – ты убиваешь меня своей...
– ...бессердечностью. Обычно ты говоришь бессердечностью.
– Вот именно! – Я щелкаю пальцами. – Держи меня в курсе событий...
– Тебя, очевидно, сегодня не будет?
– Придумай ответ сама! – говорю я, уходя.
– Кстати, тебе сегодня звонили от Эрнста! – несется из-за двери.
– ЧТО?! – Я врываюсь обратно. – И что сказали?
– Сказали, перезвонят.
– Так! Ты сидишь здесь и ждешь звонка!
– У них сейчас тоже обед!
– Не уверен, что такие люди вообще едят! – У меня начинает стучать в висках.
– Они сказали, что перезвонят завтра, – уточняет Гуля.
– Как думаешь, что за тема?
– Придумай ответ сам!
– Давай пойдем в «Твин Пигс»!
– Давай не пойдем в «Твин Пигс»!
– Слушай, здесь уже есть невозможно! И потом, столько народу вокруг, все пялятся... – Даша говорит это весьма раздраженным тоном, кивком здороваясь, по меньшей мере, с каждым вторым.
– Интересно, что ты будешь делать в тот день, когда на тебя перестанут пялиться? – Я закуриваю и ныряю носом в меню.
– В смысле? – Мой вопрос вышел за рамки ее понимания. – Почему перестанут?
Семисветова проверяет, достаточно ли естественно ее платье в абстрактный сине-бело-голубой рисунок задралось, чтобы все увидели стройные ноги. Удовлетворившись платьем, она поудобнее устраивается на стуле, проводит рукой по волосам, и несколько браслетов на левом запястье мелодично звенят, потом бросает взгляд на свои большие, почти мужские часы и на секунду замирает. Вроде бы все в порядке, и она по-прежнему самая сексуальная, молодая и желанная звезда канала