— Можно попытаться сбежать, — оценил их скорость сержант.
— Взрослые могут бегать быстрее, — возразил Кемп.
— Могут, поэтому не будем проверять, — согласился с ним Дескин.
— Что тогда делать будем? Есть светлые идеи?
Вопросы сержанта Ярова повисли в выходном шлюзе челнока, оставаясь без ответа.
— Как думаешь, сержант, — начал Вольдемар, — небольшая экологическая катастрофа не сильно повредит местной экологии?
— Ты что задумал? — подозрительно покосился на него Яров.
— Проверить действие содержимого наших топливных баков на местную фауну. Механик, мы сможем слить топливо, не выходя наружу?
Римель на секунду задумался.
— Сможем. Только лучше не топливо, а окислитель. Пока топливо будем сливать — сами этой гадости нанюхаемся так, что мало не покажется. А как оно на этих зеленых подействует еще неизвестно. От окислителя, по крайней мере, ожог гарантирован.
— Хорошо, — согласился с механиком Дескин, — тащи окислитель.
Механик протиснулся между Кемпом и переборкой и, взяв фонарь, направился в хвост челнока. Зеленые продолжали сохранять полную неподвижность, только детеныши продолжали носиться по песку, видимо, просто играли, как и все дети. Через несколько минут Римель принес блестящую металлическую колбу литровой емкости. На руки он надел противокислотные перчатки, а колбу держал с величайшей осторожностью.
— Ничего, кроме пробоотборника не нашел, — пояснил он.
Чтобы вылить окислитель на местного обитателя, нужно было подойти к нему поближе, либо приманить его к люку. Поскольку другой кислотоупорной посуды не было, а риск потерять ее при бегстве от остальных был, решили позвать ящерицу переростка поближе.
— Ну, кто пойдет? — задал вопрос Вольдемар.
— Я. Я п-пойду, — неожиданно вызвался механик. — Д-держи, только осторожно.
Римель передал колбу Ярову и начал стягивать перчатки.
— Брось, не ходи. Ты же хуже всех бегаешь, — попытался остановить его Кемп.
— Н-нет, я п-пойду, — от волнения механик даже начал заикаться.
Справившись с перчатками, он решительно направился к ближайшему зверю. Вольдемар вдруг понял, что Римель страшно боится. Он боится до дрожи в коленках, но старается не показать этого и преодолеть свой страх. И на участие в безумной атаке базы он согласился только потому, что пытался преодолеть свой страх и что-то доказать самому себе.
— Римель, стой! Вернись назад. Вернись, я приказываю!
Механик подчинился не сразу, но годами вбиваемая обязанность выполнять отдаваемые ему приказы взяла верх. Медленно пятясь назад, он вернулся к входному люку. Вольдемар втащил Римеля в люк и спрыгнул вниз.