— Ракету!
Завопил Вольдемар, когда штурмовики появились над пляжем. На этот раз они шли гораздо ниже и, выпущенная Римелем сигнальная ракета прошла перед ними. Дескину даже показалось, что один из них даже дернулся от внезапно мелькнувшей перед ним красной искры. Пилот ведущего штурмовика связался с оставшимся на орбите десантным кораблем.
— Цель уничтожена, выживших нет. Пожар на пляже это, видимо, тот спасатель, который мы ищем.
— Уверены? — поинтересовалась рубка десантного корабля.
— Нет, но что еще здесь может так гореть. Из прибрежных скал в нашу сторону был пуск сигнальной ракеты. Ставлю недельное жалованье, что кто-то из челнока выжил.
— Еще одно нарушение дисциплины связи и оштрафую, — пригрозила рубка. — Возвращайтесь, мы высылаем катер.
Второй за один день катер совершил посадку дальше от берега, выбрав относительно ровную площадку среди дюн. К этому времени на пляже горели уже два пожара. Остатки челнока уже почти догорели, оставив вокруг черное выжженное пятно пятидесятиметрового радиуса. Десантный катер ансарцев некоторое время простоял без видимого огня, только тонкая струйка дыма нехотя тянулась вверх. Потом дым почернел еще сильнее и стал гуще. Постепенно катер разгорелся и к моменту посадки ледийского десантного катера пылал уже вовсю.
Сержант, командовавший десантниками, даже не пытался скрывать свою радость, узнав, что искомый бортовой компьютер цел, а пилот жив. Поставленная ему задача была выполнена полностью, и оставаться на планете дольше, чем требовалось, он не собирался. Доложив обстановку, он получил разрешение на взлет и начал загонять своих подчиненных в катер. Когда Дескин и компания уже находились в десантном отсеке, ледийцы втащили по трапу бьющегося в истерике человека в ансарской форме.
— Неужели выжил? — удивился Кемп.
— Ни одной царапины, — подтвердил сержант-десантник.
— Повезло.
— Да как сказать. Крыша у парня серьезно поехала.
В отсеке на несколько секунд воцарилась тишина, нарушаемая только мычанием сумасшедшего десантника, которому заткнули рот, связали руки и ноги.
— И куда его? — поинтересовался Вольдемар.
— В дурдом, — ответил сержант, — куда же еще? Не бросать же его здесь, жалко парня.
Двигатели взревели, перегрузка вдавила в кресло, даже сумасшедший затих. Вольдемар с трудом повернул голову и посмотрел на него, потом перевел взгляд на сержанта. Странно, откуда в десанте такой гуманист, да еще и сержант. Потом в голову пришла мысль, что если даже у таких вояк сохранились нормальные человеческие чувства, то еще не все потеряно для человечества.