– Нет, я там не смогу – говорил себе Дэн – Я так не смогу.
И потому проглатывал свою обиду всё глубже и глубже, порой даже чувствуя, как она движется по пищеводу, медленно, обжигая.
И потому играл, как обезумевший, экономя на пищевых таблетках, на развлечениях и прочей ерунде. Хотя зарплата в сорок геонов позволяла ему хоть изредка покупать модифицированный рис и посещать дешёвые забегаловки и кинотеатры со стоячими местами, где не исключалась возможность встречи со своей будущей половинкой, но он всё это отметал, и потому до сих пор существовал в одиночестве. Существовал, потому что если хорошенько задуматься, жизнью назвать это было нельзя. Да и не называл Дэн, а даже шутку придумал – раз человек это существо, значит и не жить он должен, а существовать, а чтоб иначе, живуном надо быть. Шутку эту Дэн вспоминал по вечерам в своей комнатушке, сразу после просмотра очередного розыгрыша по визиону, перепроверяя ещё раз лотерейные билеты на компакт-линксе. Но выигрышей не было. Не было ни разу за долгие пятнадцать лет, и Дэн только крепче сжимал зубы, чтобы предательская слеза не потекла из глаз.
– Не живун я, существо – думал Дэн, глядя в серый потолок – Существо четвёртого уровня. Неудачник.
И снова подъём в пять тридцать, снова душный транспортник и наглое лицо шефа.
Хотя на термоферме ему нравилось. Работа не тяжёлая, даже приятная. Следишь, чтобы модифицированный рис был вдоволь залит водою, и всё. Иногда Дэн бродил по длинным и узким коридорам, и разглядывал, что творится за стеклоботами в других секциях. Выращивали на термоферме номер двести сорок много чего, но Дэн даже не пытался узнать названия всех этих овощей и фруктов. Денег на такую роскошь у него всё равно не было. Нет, можно конечно купить все эти красные, зелёные и прочие вкусности, небольшой набор-ассорти стоит двенадцать геонов, но для чего? Однажды купив двести грамм того самого риса, за поливом которого он наблюдал вот уже пятнадцать лет, Дэн здорово разочаровался. Рис оказался совсем не вкусным, хотя и живот распёрло до боли, как от трёх пищевых таблеток съеденных за раз, но цена в пять геонов мучила несказанно дольше, чем тягучая боль в животе.
– Лучше б набрал таблеток побольше – корил себя Дэн – Это ж сто пятьдесят таблеток, чёрт подери.
Так он и жил, день за днём, одинаково, тускло, с безразличным взглядом, но с надеждой где-то в глубине мозга. А может и не мозга, а сердца, например. Или той древней непонятной субстанции в которую когда-то верили люди. Душа, что ли?
Дэн покупал билеты всегда в одном и том же месте, в нижнем максимаркете своей гиперэтажки. В пищевом отделе, в правом, дальнем углу, там, где полная, вечно чем-то недовольная продавщица смотрела на него как на придурка, кривя рот в безобразной ухмылке. Он старался не смотреть ей в лицо, чтобы не сорваться, не послать её на плутоновые рудники, и потому лица её почти не помнил. Что-то такое смутное, круглое.