Хуан Карлос, наконец, растормошил Альберто, заставив его объяснить, что произошло, и опрометью кинулся к двери.
По дороге в морг Хосе Игнасио признался, что и он все время боялся худшего.
– Мне надо было убежать с нею. Далеко от всех. А я вел себя безответственно.
– Нет, сынок, – успокаивала его Мария, – ты любил и страдал. Это я вовремя не поняла твоей большой любви, не позволила быть счастливым. Прости меня, сынок!
– Я не упрекаю тебя, мама. Лаура умерла. И я вместе с нею.
– Сыночек, ты ведь еще так молод!..
– Нет, для меня уже все кончено. Я не знаю, как жить без Лауры. Она была моей силой, моей радостью. Я полюбил ее сразу же, как только увидел. И когда узнал, кто она, я все равно продолжал любить. А теперь она ушла навсегда.
– Ах, сынок, я не знаю, что и сказать! Трудно подобрать слова утешения. Я лишь молюсь, чтобы эта девушка была не Лаурой.
Едва взглянув на погибшую, Хосе Игнасио облегченно выдохнул: «Нет, это не Лаура!». Сапеда попросил его посмотреть внимательнее, но у Хосе Игнасио не было никаких сомнений.
– Мамочка, Господь услышал твои молитвы. Лаура жива! Не знаю где, но она – жива!
– Сожалею, что заставил вас столько пережить, – повинился смущенный, но явно обрадованный Сапеда. – Я продолжаю поиск!
– Я будто снова родился, мама, – Хосе Игнасио больше не сдерживал слез, потому что это были слезы надежды и любви.
– Мы скоро ее найдем, – тоже сквозь слезы говорила Мария, – и тогда я под руку поведу тебя к алтарю. И ты будешь самым красивым и самым счастливым женихом!
– Я так люблю тебя, мамочка!..
Чуть позже отлегло от сердца и у Риты, и у Романа. Правда, состояние племянника было таким, что Роман сразу же увел его наверх – отдохнуть.
– Он чуть не потерял рассудок, – пояснила Мария. – Я его таким никогда не видела.
– Никто из нас не подумал, насколько это серьезно, – поддержала ее Рита.
– Да. Но все еще можно исправить. Мы найдем Лауру, и Хосе Игнасио на ней женится.
– Не раздумаешь?
– После того, что я видела сегодня? Нет, Рита, ты не представляешь, как мой сын любит Лауру! Я не буду мешать их счастью.
– И неважно, что она – дель Вильяр?
– Нет.
– Ах, Мария, я опять расплачусь!
– Ладно, – улыбнулась Мария, – принеси лучше чай. На сегодня нам хватит волнений, не правда ли?
Поволноваться, однако, пришлось, и очень скоро: Рита не успела даже заварить чай.
– Добрый вечер! Можно войти? – В дверях стоял Хуан Карлос. – Тебе неприятно меня видеть, но скажи, что случилось с Лаурой?
Выяснив, что тревога была ложной, Хуан Карлос воспрянул духом и стал явно тянуть с уходом.
– Извини, Хуан Карлос, я очень устала, – напомнила ему Мария.