Решетов отпил глоток, и Тоня отпила глоток, а Лев выпил до дна. Решетов вообще не пил, все знакомые знали об этом и давно перестали его уговаривать. Он и не курил, кстати, совсем, никогда. Игорь Решетов был полной противоположностью Льву Москвитину.
— Что мне у вас нравится, — проговорил Лев, — можно локти на стол. И не залезешь в салат или в соус. — Он заметил, что Тоне его слова не по душе, и быстро уточнил:— Терпеть не могу, когда стол ломится от закусок. Когда все для обжорства. А у вас все в меру, идеально. Культура стола.
— Спасибо, — пробормотала Тоня. Какая-то обида, связанная со столом, все-таки в ней сидела. Лев понял, что всколыхнул ее обиду нечаянно, но что теперь делать — он хотел похвалить хозяйку.
— А как вы насчет коньяка? — спросил Лев.
— Мы как всегда, — Решетов сидел откинувшись на спинку стула и медленно что-то жевал. — А ты будь как дома.
— Дома у меня сухой закон, — с показным унынием сказал Лев. — Трезвое одиночество.
Тоня откупорила коньяк, налила Льву. Чем-то она все-таки опечалена. Но не подарком же.
— А что тебе муж подарил? — поинтересовался Лев.
— Сердце, — ответила она. — Как всегда.
— Самый дорогой подарок, — заключил Лев.
— Дарит и дарит, — сказала Тоня с улыбкой. — Сердце и сердце. Не меняет ассортимент.
— Через год подарю тебе сердце в томате. — Решетов скупо улыбнулся. — Есть такие консервы. Семипалатинского мясокомбината.
Лев выпил коньяк. Супруги прикоснулись к своим бокалам с шампанским. За них старалась Иринка, все подливала себе и подливала лимонаду и громко чокалась со Львом.
— Да вы не так! — восклицала она. — Надо, чтобы звенело! Двумя пальчиками надо держать. — Она тоже успела выдуть целую бутылку.
— А кто пьет на ночь? — строго сказал Решетов. — На горшке будем спать?
— На горшке, — согласилась Иринка, не обижаясь.
Тоня подала на стол небольшой лист прямо из духовки, на листе — бурый цельный кусок мяса и вокруг россыпь пропеченных румяных картофелин.
— Предупреждаю, — сказала Тоня, — это не телятина, а...
— Нетелятина это прелесть! — воскликнул Лев, хватаясь за нож. — Обожаю нетелятину, сто лет не ел! Где вы ее раздобыли?
— Простая говядина, — продолжала Тоня, — и, наверное, жестковата.
— Да что ты, Тоня, она просто тает во рту, — отозвался Лев, не отведав еще и ломтика, а лишь начав пилить ножом кусок мяса с краю.
— Говядина — не сайга, — заметил Решетов.
— И очень хорошо, что не сайга, — сказала Тоня.
Решетов не спеша отрезал себе мяса, перенес на тарелку, сказал:
— Она у нас сайгу не любит. А французы закупают ее десятками тон. Как деликатес.