Решетов не только размышлял вторую неделю, но успел и кое-что сделать. Вчерне приготовил пояснительную записку, набросал вчерне чертежи, придумал название: «Новый способ строительства подземных переходов методом продавливания».
Пожалуй, пора уже и поделиться с кем-нибудь для оценки, для пробы. С кем-то одним, разумеется. Чтобы не возник нежелательный резонанс. Чтобы не разнесли идею по всему городу. Как-никак, подземные переходы сейчас — насущная необходимость в городской жизни, лицо, можно сказать, культура, движение, забота о пешеходе, о снижении уличного травматизма на фоне резкого увеличения автотранспорта. И можно надеяться, соответствующие инстанции без проволочек дадут зеленую улицу новому способу.
Для начала лучше всего поделиться с Москвитиным. Инженер, главный механик, разбирается. Мозговитый, хотя и пьет. Молчать умеет. И к тому же давний друг Решетова. Пусть он и станет первым критиком.
Решетов нажал кнопку и попросил секретаршу пригласить к нему Москвитина.
— А Лев Иванович уже заходил, — сказала секретарша. — Просил акт передачи подписать.
— Тем более найдите его.
В соавторы Лев не полезет, он не из таких. Да и Решетов не вислоух, находку с кем-то он делить не станет.
Вошел Москвитин с тощей папкой в руках. Заспанный, глаза подпухшие, вяло прошел к столу.
— Привет, Игорь.
— Привет, Лев. Садись.
Москвитин вяло опустился в кресло, положил папку на стол Решетова. Тот раскрыл ее, взял верхние листки, схваченные на уголке скрепкой.
— Видок у тебя, — сказал он. — Пора бы на самом деле бросать.
— Пора бы, — согласился Лев. — Да настроения нет. Хуже всего на старое место возвращаться.
Год назад Лев Иванович Москвитин, главный механик СУ, ни с того ни с сего взял вдруг расчет и уехал на Сахалин. Незадолго до этого события Решетова как раз и назначили начальником управления. Получилось, что Москвитин уехал от своего друга как бы в порядке протеста. Он так и сказал на вопрос Решетова: «Что с тобой?» Но Решетов-то знает, что Лев шутник, а другие поверили. Одним словом, не стал Москвитин объяснять причину, уехал — и все. Что ж, вольному воля. Холостой, одинокий, собрал чемодан и прощай Алма-Ата. А через год вернулся.
На его месте работал другой механик, пенсионер, вел дело спустя рукава, и Решетов, по договоренности с трестом, решил принять Льва на прежнее место.
— Мы, нижеподписавшиеся, — начал вслух читать Решетов, — главный механик СУ, та-ак, и бухгалтер материальной группы, та-ак, сего числа произвели сдачу и прием, та-ак. Вагон-общежитие типа ВО-10, башенный кран С-419, начос марки «Андижанец». — Тут Решетов споткнулся. — Что еще за «начос» марки «Андижанец»?