Прошу, не требуй,
чтобы я твердил:
«Навек! Не разлюблю!».
Незначащие фразы
уже я говорил и был наказан
тем, что любовь свою не сохранил.
Я не хочу загадывать – люблю!
И трезво знаю цену чувству этому.
Люблю тебя сейчас
и вот поэтому
не обещаю,
что не разлюблю.
1983
А ведь совсем необязательно
знать имя женщины любимой…
С влюбленных губ срывая зарево
той тайны, что неодолимо
рождает музыку,
подспудно
наружу рвясь души полетом.
И вот срывается посуда.
И вдребезги —
с хрустальной нотой!
С любимою, забившись в небо,
за первый поцелуй состариться.
Свою судьбу
рвануть за стебель,
чтоб в искушеньях не раскаяться,
чтобы желаньем моментальным
все объяснять,
не разломить зубами тайны
и музыки не расплескать,
чтоб, имя на губах почуя,
взахлеб над счастьем
замолчать…
Его – как женщину чужую —
случайной встречею назвать.
1986
С тобой ко мне приходит осень
в косых разводах журавлей.
И мы летим в густую просинь
сырых разлапистых ветвей.
И то не листья,
облетая, —
а годы хлещут по щекам…
Свою любовь оберегая,
влюбленными не выжить нам
там, где к бессмертию в нагрузку
природой заготовлен впрок —
с тоской рябиновой вприкуску
сирени горестный глоток.
1986
А бабы какие любили его,
как взоры прохожих рыдали!
Как он дорожил…
Как терял их легко.
А как грациозно его покидали…
Потом забывали
и падали в ночь.
И только во сне навещали,
за ручку любовь приводя,
словно дочь,
в пропахшей духами печали.
Он чад целовал и, не зная в лицо,
на памяти не экономил.
На сердце надел золотое кольцо.
Во сне их всех перезнакомил.
И так с этим свыкся,
что перезабыл
и запах волос, и вкус флирта.
И вдруг в темнотище проснулся
и взвыл:
– Кого же из них
я любил-то?..
1986
Человек уходил из себя,
словно слезы
этих женщин,
растерянно глядя вокруг.
В переулке, споткнувшись о запах мимозы,
выронил сердце из рук.
И оно разбежалось стучаться и плакать
в наступившую память.
Забыв о толпе,
он случайную женщину,
взявши за локоть,
посадил вместо сердца, оторопев…
И, припомнив их всех, с кем расстался так
странно,
потянулся губами в пропавшую юность.
Женщин всех называл с грустной нежностью —
Анной…
Удивился и вздрогнул,
когда сердце вернулось.
И совсем не почувствовал боли вчерашней.
Подгоняемые сквозняком,
в переулке звенели шаги уходящие…
Он любил этих женщин потом.
1986